«Наш Чехов». Вечер к 150-летию А. П. Чехова

Оля Мухина и ее «Ю»

Марина Мурзина, АиФ Москва, 3.10.2001
Одаренных актеров у нас хватает, интересные режиссеры имеются. Но вот с драматургами (а ведь пьеса — основа театра) — просто беда. Единственное, что в изобилии представлено в драматургических текстах, — это вызывающая уже рвотный рефлекс чернуха. Пьесы, где пьют, бьют и матерятся, — это на сегодняшний день стандарт. При этом нет ни человека, ни сердца, ни чувства, ни живой жизни.

И потому появление на драматургическом горизонте студентки Литинститута Оли Мухиной (которая, несмотря на неполные тридцать, упорно не желает становиться Ольгой) было наваждением: откуда вдруг сегодня у этой девочки такое свежее, чистое и мудрое ощущение жизни, времени, театра? Мухину открыла Любимовка, семинар молодых драматургов, в 1995 г. Пишет она с 1989 г., у нее пять пьес и премия «Московских дебютов». Самая знаменитая «Таня-Таня», после которой Оля проснулась звездой, идет уже пять лет в «Мастерской Петра Фоменко», в Петербурге и Челябинске. Последнюю пьесу «Ю» режиссер Евгений Каменькович поставил пять лет назад в студии при «Мастерской Фоменко», а на днях прошла ее премьера на малой сцене МХАТа.

Здесь все точно вальсируют, перебрасываясь словами, вразброс, вскользь роняя их. Речи красивы, но будто бы необязательны, да и обращены чаще всего ни к кому — так, в пространство, в воздух, в ветерок с балкона старого московского дома. Время действия — война, но это, поверьте, почти не имеет значения. Война где-то там, очень далеко, а здесь — светящийся оконный эркер, абажур, самовар на дальнем плане и люди. Все любят, влюблены. Ревнуют, изменяют, мечтают, бросают, прощаются и прощают и даже стреляются и вскрывают вены. Но не пугайтесь, все это без надрыва и истерики, как бы понарошку, не всерьез, но разве от этого меньше боли? На наших глазах, в непосредственной близости, творится какое-то волшебство — то ли сон, гипноз, то ли явь, и вся эта сумятица становится эстетикой спектакля.

Как мог родиться сегодня такой тонкий, изящный, стильный спектакль? Впрочем, как часто именно в такие времена и рождались подобные празднества театра, спектакли, казалось бы, напрямую с жизнью нашей никак не связанные, но в то же время говорящие о ней куда больше традиционных «социально-бытовых» пьес. Герои Мухиной знают что-то такое, чего не знаем мы, и в этом тайна ее пьес. Пьес о невозможном. О любви. «Любовь — это смешно, только смотрите, не умрите со смеху».
Пресса
Оля Мухина и ее «Ю», Марина Мурзина, АиФ Москва, 3.10.2001
Братская могила, Антон Красовский, Независимая газета, 2.10.2001
Да-да, нет-нет Оли Мухиной, Константин Александров, dell’APT, 1.10.2001
Москва слезам не верит, Юрий Алесин, www.MoscowOut.ru, 1.10.2001
«Ю» Ольги Мухиной во МХАТе им. Чехова, Джон Фридман, “Moscow Times”, 27.09.2001
Чай, кофе, потанцуем, Антон Красовский, Независимая газета, 27.09.2001
Улеты во сне и наяву, Ирина Алпатова, Культура, 27.09.2001
Молодая кровь, Григорий Заславский, Русский журнал, 26.09.2001
А у нас в квартире газ, Марина Давыдова, Время Новостей, 25.09.2001
Разбиваются сердца под воздействием винца, Марина Райкина, Московский комсомолец, 25.09.2001
Из жизни шпрот, Алексей Филиппов, Известия, 24.09.2001
Осколки разбитого вдребезги, Елена Дьякова, Газета.Ru, 22.09.2001
Куда летим, командир?, Глеб Ситковский, Вечерний клуб, 21.09.2001
Время Ю, Ирина Корнеева, Время МН, 20.09.2001