Синеглазенький и малиноволицый

Светлана Полякова, Газета.RU, 29.02.2008
Пришло, видимо, время реабилитировать советскую героико-революционную классику. Режиссер Виктор Рыжаков, ранее подвизавшийся на ниве новой драмы в творческом союзе с Иваном Вырыпаевым, поставил в МХТ «Сорок первого» — повесть большевистского писателя «из бывших» Бориса Лавренева. В версии Рыжакова спектакль называется «Сорок первый. Opus Posth» — значит взгляд из новой реальности. Или как на новую драму?

Взяв на себя и художественное оформление спектакля, Рыжаков распределил по сцене предметы, иллюстрирующие сложный исторический момент: горка ружейных патронов, капсюли от снарядов, кучи шапок и сапог военного образца, бюстик Ленина? В глубине сцены, отделенной от публики полоской воды, стоит деревянный щит в человеческий рост, закрепленный сложной системой корабельных канатов. Это хитрое сооружение то пространством манипулирует, то превращается в корабль, качелями взлетающий на волнах морской стихии. 

Все начинается с того, что на щите рисуют мишень.
И уточняют буквами: «Борис Лавренев». А далее — речитативом подчеркнуто-отчетливо артикулируется авторский текст, режущий слух рыкающей фонетикой и жестко-пролетарской лексикой. Намеренно трудно произносимые для русскоязычного артикуляционного аппарата пугающие аббревиатуры, ужесточенное, как топором вырубленное, авторское словотворчество. Новый язык озвучил наступавшие новые времена. Текст стал и музыкальным оформлением спектакля, и полноправным персонажем (как и в предыдущих своих постановках — «Кислород», «Бытие№ 2» и «Июль», Рыжаков не изменил своему авторскому почерку — отношению с текстом как с действующим лицом). В «Сорок первом» фрагменты «речевок» еще и ассоциируют происходящее с эпохой агитационного театра.

Кроме текста есть еще три персонажа: две действующие революционные силы плюс женщина. Белогвардеец, Красногвардеец и Марютка. Для тех немногих, кто не видел легендарной экранизации с Олегом Стриженовым и Изольдой Извицкой в главных ролях (к этим немногим, кстати, принадлежит и Виктор Рыжаков), уточню: это история романтического мезальянса между фанатично, до «отказа от бабьего образа жизни», верящим в революцию малограмотным снайпером Красной армии Марюткой-«рыбьей холерой» и голубоглазым и голубокровым белогвардейцем, интеллигентом по фамилии Говорухо-Отрок. Чувство долга, однако, преодолевает в красноармейке так некстати забродившую женскую суть, и Марютка пристреливает «синеглазенького» — сорок первого на ее смертном счету и первого на счету ее девичьей радости.

Фактурно подбор актеров очень точен.
Наконец-то главную роль играет Яна Сексте, обладающая той абсолютной психофизической гуттаперчевостью, что позволяет актрисе на твоих глазах полностью менять внешность — безо всякого грима, волею уникальной актерской природы. Актриса, учившаяся на курсе Табакова по «путевке» Рижского театра, отработавшая в нем положенные три года и вернувшаяся в Москву, уже третий год блистает во второстепенных ролях и эпизодах на сцене Табакерки и МХТ. Удивительно точно играет Красноармейца Павел Ворожцов — и символического, периодически врывающегося в судьбу героев, как сама эта нелепо-трагическая революция, и малинового комиссара Евсюкова, острохарактерного и (как ему удается?) периодически «малинеющего» лицом. Некоторую озабоченность вызывает персонаж Максима Матвеева, который красив просто невыносимо, но, кроме этого, практически никакой. Аристократическое воспитание и интеллигентность научает, конечно, сдерживать эмоции, но существование на необитаемый остров вынуждает пренебречь многими социальными условностями, предполагает некоторую раскрепощенность духа. В конце концов, есть еще понятие внутреннего темперамента.

И этого как-то ждешь, но не дожидаешься.
Если героико-революционная часть пост-«Сорок первого» на редкость гармонично явила соответствие формы содержанию, то любовная история оставляет ощущение излишней лаконичности и по времени, и по эмоциональной палитре. Несколько точечных моментов острой чувственности, кстати, просто здорово удались, но поплакать публика не успеет — не хватит минут десяти. А Чиж уже вопрошает: «А не спеть ли мне песню о любви?», и в проекции на всю сцену — те же лица, но уже в роли наших счастливо улыбающихся современников. А настрой был — поплакать?
2000
На душе — праздник, М. Демидова, Красное знамя, 4.11.2000
Интервью с легким человеком, Сергей Вовин, Электронная газета Yтро, 22.08.2000
Душа и сердце Вячеслава Невинного, Юлия Гусейнова, Ежедневные новости (г. Владивосток), 11.07.2000
Новая власть в Камергерском, Наталия Каминская, Культура, 15.06.2000
Лицедей, Анатолий Смелянский, Известия, 9.06.2000
Чудо, Лев Додин, Независимая газета, 1.06.2000
Он пришел, Кама Гинкас, Новая газета, 1.06.2000
Последняя легенда Художественного театра, Марк Розовский, Культура, 25.05.2000
Призрак бродит по МХАТу. Призрак символизма, Елена Ямпольская, Новые известия, 12.01.2000
Один абсолютно театральный вечер, Алексей Чанцев, Театр, 2000
Николай Эрдман. Переписка с Ангелиной Степановой., С комментариями и предисловием Виталия Вульфа, 2000