Свои люди, сочтемся

Олег Зинцов, Ведомости, 5.03.2004
Актеры Борис Плотников и Максим Виторган сыграли на Новой сцене МХАТа «Количество» Кэрил Черчилл — лучшую британскую пьесу 2002 г. (премия газеты Evening Standard). Вернее будет сказать — представили: постановщик спектакля Михаил Угаров сознательно отвел режиссуре самую скромную роль — пусть пьеса говорит сама за себя, а мы только поможем ее услышать.

В Англии «Количество» ставил Стивен Далдри, известный всему киномиру как режиссер фильмов «Билли Эллиот» и «Часы», а в театральных кругах — как один из тех людей, которые сделали лондонский театр Royal Court форпостом новой драмы. Вспомнить об этом уместно потому, что на Новой сцене МХАТа, которая еще меньше, чем сцена Малая, время от времени занимаются примерно тем же, чем в драматургической мастерской Royal Court. А Михаил Угаров — один из главных идеологов этой работы, смысл которой в доказательстве, что в театре первичен текст и потому без новых пьес никакого прогресса не будет, что бы ни думали по этому поводу господа режиссеры.

В конце концов драматург может поставить пьесу сам, чем Михаил Угаров и занялся два года назад, выпустив в Центре драматургии и режиссуры спектакль «Облом-off» — довольно весомый аргумент в пользу всего вышесказанного.

«Количество» таким аргументом не то чтобы не является, но режиссер Угаров тут, может быть, скромничает излишне. Зато драматург Угаров искренне восхищается работой драматурга Черчилл, а пьеса ее и в самом деле замечательная (не забудем, кстати, сказать спасибо переводчику Татьяне Осколковой).

Итак, на сцене — аккуратная искусственная зелень и парковая скамейка. Свет такой, что кажется, будто от зала игровое пространство отделяет прозрачная пленка, и только когда после спектакля актерам дарят цветы, не без удивления отмечаешь, что никакой пленки нет. К декорации Андрея Климова прилагается минималистская звуковая партитура «Пан-Квартета» Владимира Панкова; все вместе создает очень уместное ощущение искусственной среды. Разумеется: пьеса — про клонов.

Борис Плотников играет Солтера, мужчину 60 лет, Максим Виторган — трех его сыновей. Из их бесед выясняется, что вроде бы Солтер бросил своего четырехлетнего сына, но зачем-то заказал генетикам сделать его клон. Известно также, что с оригиналом он поступал дурно, а с копией очень хорошо. Но, оказывается, копий было сделано вместо одной два десятка, теперь им всем по 35 лет, и что делать с этой информацией, героям не очень понятно. В середине пьесы оригинал (у Виторгана — уголовного вида детина) убивает первую копию (тихоню и мямлю), но что за беда? — есть еще 19 штук. С одним из клонов Солтер беседует в финале: это улыбчивый, уравновешенный человек, у которого есть жена, трое детей, любимая работа и вообще все хорошо.

Тут есть от чего прийти в ужас, и 66-летняя Кэрил Черчилл, похоже, приходит. Герои ее пьесы никак не могут разрешить вопрос о том, что такое «я», но выясняют, что счастье, пожалуй, в том, чтобы совсем не иметь индивидуальности. Если вы вспомнили сейчас «Элементарные частицы» Мишеля Уэльбека, то совершенно кстати. Черчилл, конечно, далеко не так пессимистична, и «Количество» — пьеса местами очень смешная, но рифму с самым горьким и безнадежным романом последних лет в ней можно найти без труда.

Можно, кроме того, вспомнить и пьесу Михаила Угарова «Облом-off», речь в которой шла о близких вещах: доктор ставил угаровскому Обломову диагноз «цельный человек» и объявлял, что болезнь эта сегодня несовместима с жизнью. Интерес Михаила Угарова к «Количеству» понятен, но понятна и осторожность: ах какая хорошая вещь, не испортить бы! Поэтому, наверное, тон его постановки так ровен, а смыслы предлагается вычитывать не столько из спектакля, сколько из текста.

В научных экспериментах всегда есть объекты, на которые не воздействуют, допустим, испытуемым препаратом — чтобы было с чем сравнивать результаты опыта. Называется это, если не ошибаюсь, «контрольная группа». Можно сказать, что спектакль Угарова — такой же «контрольный» объект, избегающий интерпретаций. Они появятся позже, и когда «Количество» поставит кто-нибудь еще, эту новую работу будет с чем сравнить. И вспомнить, что Михаил Угаров сделал, в общем-то, благородное дело.
2000
На душе — праздник, М. Демидова, Красное знамя, 4.11.2000
Анатолий Смелянский: У меня давно репутация серого кардинала, Эдуард Саркисов, Время MN, 29.09.2000
Интервью с легким человеком, Сергей Вовин, Электронная газета Yтро, 22.08.2000
Душа и сердце Вячеслава Невинного, Юлия Гусейнова, Ежедневные новости (г. Владивосток), 11.07.2000
Новая власть в Камергерском, Наталия Каминская, Культура, 15.06.2000
Лицедей, Анатолий Смелянский, Известия, 9.06.2000
Чудо, Лев Додин, Независимая газета, 1.06.2000
Он пришел, Кама Гинкас, Новая газета, 1.06.2000
Последняя легенда Художественного театра, Марк Розовский, Культура, 25.05.2000
Дамир Исмагилов: Еще десяток спектаклей — и я пойму, что такое Большой театр, Большой театр, 27.04.2000
Призрак бродит по МХАТу. Призрак символизма, Елена Ямпольская, Новые известия, 12.01.2000
Один абсолютно театральный вечер, Алексей Чанцев, Театр, 2000
Аудиозапись спектакля «Возможная встреча». Вступительное слово Марины Багдасарян, Театр FM, 2000
Николай Эрдман. Переписка с Ангелиной Степановой., С комментариями и предисловием Виталия Вульфа, 2000