«Наш Чехов». Вечер к 150-летию А. П. Чехова | «Чайка» двадцать лет спустяИрина Корнеева, Время МН, 30.10.2001 На афише указывается, что поставлена она Олегом Ефремовым и премьера состоялась в 80-м году, но возвращение ее приравнивается к полноценному премьерному показу. Возобновил спектакль с новым составом исполнителей по мизансценам и идеям Олега Ефремова Николай Скорик. Еще раз продемонстрировав, что жизнь в спектакль вдохнуть может только сам создатель, а не добросовестный и старательный исполнитель его воли. Новая «Чайка» удивительным образом идет без самой Чайки. Нет, птица по-прежнему надсадно кричит, ее убивают, из нее делают чучело, и молодая актриса ассоциирует себя с ней. Но Нина Заречная при этом отчаянно не знает, что делать со своими руками, и это единственное искреннее признание, прозвучавшее из ее уст за целый вечер. Если с ролью истерзанной и потрепанной жизнью женщины Марине Салаковой удается кое-как с грехом пополам справиться, то изобразить наивную, восторженную и влюбленную по уши девочку оказывается для нее задачей непосильной, хотя она и очень старается. Единственное оправдание поведению Треплева — любовь слепа. Но в данном случае это слабое утешение. В спектакль хотели добавить «свежей крови» из Театра Табакова. Его премьер Евгений Миронов играет, как всегда, хорошо, но если в других работах он владеет публикой, как волшебник, здесь зал идет у него на поводу скорее по совокупности прошлых и настоящих заслуг — сказывается отсутствие режиссера. А Марина Салакова и Михаил Хомяков (Тригорин) смотрятся артистами не из другого, родственного теперь МХАТу театра, а как будто из другой пьесы. Почему так суетятся женщины вокруг невзрачного Тригорина — вялого, неинтересного мужчины? Михаилу Хомякову такими красками играть бы невзрачного учителя Медведенко, а не донжуанистого беллетриста. Его просто нет, как нет и Заречной. Вроде бы есть Полина Андреевна — Наталья Егорова, но она эксплуатирует уже однажды найденное. Есть Сорин — Вячеслав Невинный, но его все время в спектакле клонит ко сну, и это самая достойная и здоровая реакция на происходящее. В сотканной из неразделенной любви пьесе никто никого не обольщает. Собственно, кроме Треплева и Маши, там никто никого и не любит, а только вяло играет в любовь, как в скучное и сильно надоевшее лото, убивающее время. Аркадина — Ирина Мирошниченко весь спектакль ходит жертвой собственного имиджа с застывшей искусственной улыбкой на лице. Она сползает с ее лица только когда продолжать дальше улыбаться по сюжету становится просто неприлично. С таким упорством демонстрируют мастерство стоматолога, но никак не играют чеховские вещи, но кто ж звезде посмеет такое сказать? Так что «Чайку» воскресить не удалось: и не только Чайки в нем не оказалось. Неуклюжей уточкой прошлепала она по сцене, но так и не взлетела. В первой ефремовской постановке пьесы в «Современнике» в 70-м году главной проблемой было то, что люди не слышали друг друга. Во второй его «Чайке», уже мхатовской, он дал возможность выговориться каждому. В третьей «Чайке», рожденной под его именем, но к спектаклю Ефремова имеющей довольно сомнительное отношение, за редкими исключениями герои не слышат не только друг друга, но и самих себя. И это уже не проблема — просто беда. Пресса Пять «Чаек» МХТ — от Станиславского до Коршуноваса, Дарья Андреева, Сноб, 24.03.2020 Крик над озером, Виктор Борзенко, Новые известия, 8.02.2011 Начало, Видмантас Силюнас, 15.10.2002 Всего понемногу, Алиса Никольская, Ваш досуг, 10.12.2001 Косметический ремонт, Нина Агишева, Московские новости, 6.11.2001 «Чайка» навсегда, Марина Мурзина, АиФ Москва, 31.10.2001 Чучело птицы?, Григорий Заславский, Российская газета, 31.10.2001 «Чайка» двадцать лет спустя, Ирина Корнеева, Время МН, 30.10.2001 Иногда они возвращаются, Глеб Ситковский, Вечерний клуб, 26.10.2001 Чайку бы, Антон Красовский, Независимая газета, 25.10.2001 «Чайка» опять полетела, Роман Должанский, Коммерсант, 25.10.2001 | |
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ — КОНСТАНТИН ХАБЕНСКИЙ
| | АРХИВ СПЕКТАКЛЕЙ | |