Художественное руководство и дирекция

Руслан Кулухов
Владимир Хабалов
Ляйсан Мишарина
Наталья Перегудова
Сергей Шишков
Вячеслав Авдеев
Константин Шихалев

Творческая часть

Репертуарная часть

Наталья Беднова
Олеся Сурина
Виктория Иванова
Наталья Марукова
Людмила Калеушева

Медиацентр

Анастасия Казьмина
Дарья Зиновьева
Александра Машукова
Татьяна Казакова
Наталья Бойко
Екатерина Цветкова
Олег Черноус
Алексей Шемятовский

Служба главного администратора

Светлана Бугаева
Анна Исупова
Илья Колязин
Дмитрий Ежаков
Дмитрий Прокофьев

Отдел проектной и гастрольной деятельности

Анастасия Абрамова
Инна Сачкова

Музыкальная часть

Организационный отдел

Отдел кадров

Анна Корчагина

Отдел по правовой работе

Евгений Зубов
Надежда Мотовилова

Финансово-экономическое управление

Альфия Васенина
Ирина Ерина
Елена Гусева

Административно-хозяйственный отдел

Марина Щипакова
Татьяна Елисеева
Екатерина Капустина
Сергей Суханов
Людмила Бродская

Здравпункт

Татьяна Филиппова

Табаков от А до Я

Марина Райкина, Московский комсомолец, 17.08.2010
Олег Табаков. Как много в этом слове для сердца русского слилось? А сколько в нем отозвалось? От самого высокого, граждански-ответственного до мальчишески-хулиганско-ёрнического. Табаков — он и в Африке Табаков. И в день его 75-летия, который случится как раз сегодня, «МК» выпускает уникальное издание — энциклопедия «Табаков: от А до Я». Писали мы ее так — я предлагаю слово на определенную букву, а он - соглашается или дает свой вариант. Итак, поехали.

А — актер. Где-то в 8-м классе я почувствовал, что ни к какому другому делу не пригоден. Самую первую роль, то есть ту, что сыграл за деньги, помню — это Саша Комелев из фильма «Тугой узел» по повести Тендрякова, режиссер Михаил Швейцер. Сумма гонорара была огромная и составляла 16 с половиной тысяч рублей, что в 1956 году являлось ценой автомобиля «Победа».

Б — большой артист. Тот, кто играет много. Но статистики сыгранных ролей у меня всерьез нет. Больше 100 в кино, в театре приближается к этому же. Очень много было работ на радио, много записал пластинок… Сейчас я играю 95 спектаклей в сезон. Как выдерживаю нагрузки? Последние полтора года были для меня очень тяжелые. Я имею в виду уголовное преследование трех сотрудников Московского Художественного театра. Первый раз в моей жизни людей, работающих под моим началом, обвинили в воровстве. Всякое бывает, но полоскать имя Художественного театра, как это позволили себе некоторые средства массовой информации… Я уверен, за это Господь накажет.

В — власть. Власть от Бога. Вот и все. Я никогда не ходил во власть, всегда держал дистанцию. Уверен, что власть нельзя давать лживому, пустому человеку или пришедшему во власть за деньгами. В 34 года я стал директором «Современника», а до этого возглавлял административную службу его коллегиального правления. На сегодняшний день — худрук МХТ им. Чехова, «Табакерки», завкафедрой Школы-студии МХТ и худрук театрального колледжа Олега Табакова.

Г — «говно». Это худшее в человеке, чего он должен стыдиться и постепенно освобождаться от этого. Антон Павлович Чехов предлагал из себя по капле это выдавливать. В конечном итоге это мечта стать интеллигентным человеком. Антон Павлович для меня самый главный интеллигент в России. 

Д — дети. Лучшее из того, что я создал. Их у меня четверо и еще пять внуков. Самой младшей — Маше (дочь Антона) еще два года.

Е — еда. Замечательное, приятное и полезное занятие. Циники говорят: «Мы - это то, что мы едим». Любимое блюдо — борщ, хорошо сваренный. На мясе, конечно. Гречневая каша, хорошо прожаренная. На сковородку надо плеснуть подсолнечного масла, добавить совсем немножко лука и долго-долго переворачивать. А если добавить такую специю, как «вюрце», и переворачивать кашу досуха, о, это!!!.. Еще раки, хорошо сваренные.
В свое время я попал в дом Петросянов в Париже (дом торгует по всему миру икрой), и мне дали такие ма-а-ленькие блинчики с ложечкой икры. Хорошо, но… Однажды, когда мне было лет 12, я втайне от мамы (она огорчалась, если я виделся с отцом) поехал с отцом на рыбалку. Я заснул на берегу, возле пня спиленного дуба, и отец разбудил меня, когда еще солнце не встало. Потом он пошел к лодке, и я видел, как он нес в руках полиэтиленовый пакет. Надорвал его и вывалил в хохломскую чашу содержимое — это была осетровая икра. И никогда после аналога этому в жизни не было. Отец присолил икру немножечко, достал из брезентовых штанов деревянную ложку и сказал: «На, ешь».

Ж — жадность. Жадность я испытывал только тогда, когда меня, ребенка войны, раскулачивали мои товарищи по «Современнику». Мама присылала мне из Саратова штрудель, но не то, нечто сопливо-мягкое, что подают теперь в ресторанах, а сухой, с начинкой из черносмородинового варенья с орехами. Он был хрустящий, похожий на псориаз, потому что шелушился. И когда эти гады, мои друзья, извлекали это, вот тогда я проявлял жадность.
Нет, я не жадный, но осуждать людей жадных не стану, потому что объяснил — сам небезгрешен. Но людям помогал, помогаю и буду помогать насколько хватит жизни моей. Ничего не требуй взамен, не помышляй, что взамен будет.

З — зависть. Несвойственна. Завидую только людям, которые умеют говорить по-французски, которые играют на фортепиано или на скрипке. Мне завидовать некому. Заявление, конечно, наглое, но завидовать Виктору Петровичу Астафьеву или Александру Исаевичу Солженицыну глупо, как глупо завидовать культуре и знаниям Дмитрия Сергеевича Лихачева или таланту Святослава Теофиловича Рихтера или Дениса Мацуева. Я рано почувствовал к себе зависть, но от этого не легче. Годкам к 25 все это детерминировал. А бороться бессмысленно, завистников только смерть останавливает.

И — искусство, история, идеи. И то, и другое, и третье называется взгляд и нечто. Но идеи для меня всегда были важны. Я, пожалуй, вслед за Достоевским готов сказать: «Безнравственно не менять убеждений». Вот какая идея владела мною после ХХ съезда партии, когда я думал: «Ох, как хорошо бы реабилитировать Бухарина, Троцкого и всех остальных!» Потом был момент, когда добрый Ленин был нам дороже отвратительного тирана Сталина. Но когда я узнал исторические факты пакостей и того, и другого, я подумал, что сохранить себя — это самое главное. А сохранить себя — значит не сотворить себе кумира.

К — кумир.  Этого нет. Самые любимые люди моей профессии — Женька Евстигнеев, Фаина Георгиевна Раневская, Женя Лебедев, Паша Луспекаев, Василий Осипович Топорков. Артист саратовского ТЮЗа Александр Щеголев. Они не кумирами были, а любимыми настолько, что сердце замирало, когда они выходили на сцену, и ком к горлу подкатывал. Кумирня — это пространство, где стоят каменные изваяния кумиров.

Л — любовь. Самое главное, что делает человека человеком. Бог есть любовь. До той поры, пока я люблю, могу любить, я живой. Если это заканчивается, надо любить природу, в ботанический сад поступать. Я имею в виду прекращение самого желания любить.
Я — сын медиков и знаю много об ограниченности человеческого бытия как во временном, так и в физическом смысле. Не зря же Хемингуэй пустил себе пулю в лоб. Вот у моего отца, интеллигента в первом поколении, как-то в столе я нашел пистолет именной и цианистый калий. Самое страшное, что может быть в жизни, — это беспомощность, быть обузой для кого-то. Вот этого, наверное, я при моем комплексе полноценности и честолюбия не перенесу.

М — море или Миронов (наше предложение). Мама (предложение О. П. ). В посредственном романе Фадеева «Молодая гвардия» есть такие слова: «Мама, я помню руки твои с того самого мгновения, когда стал осознавать себя на свете. За лето их всегда покрывал загар… Я любил целовать эти темные жилочки». Мама и две бабушки, и Мария Николаевна, соседка, захотевшая стать мне и Антону (сын) второй мамой. Я живу защищенный их любовью до сих пор. Вообще мама — это самое высокое. Вот я смотрю, как Марина (жена. — М. Р. ) любит Павлика, Машку, как она беззаветно им предана — это фантастика.
Мой отец был любвеобильный, у него было пять браков. А баба Аня говорила: «Бедный Павлуша, это все они, проститутки». А Люсе (Людмила Крылова, первая жена О. П. — М. Р. ) она говорила: «Люсенька, их хоть 77, а ты хозяйка всем».

Н — ненависть. Ненавижу Сталина и Ленина… 72 года они мучили на дыбе землю мою родную, Родину мою любимую. Если бы Столыпин жил, я думаю, где бы теперь была Америка со своими Соединенными Штатами и где бы была Россия? В какой десятке и на каком месте? В той России, мне об этом говорила бабушка, а ее мать была крепостной, у них в деревне жили около 20% алкоголиков. Но староста и сход детей алкоголиков посылали учиться за деньги деревенских, так же как и детей непьющих. Самоуправление российское, земство российское — уничтожены. Очень большие грехи у этих людей. Когда Булгаков в моем любимом романе «Мастер и Маргарита» пишет: «Люди как люди, но квартирный вопрос испортил…», я думаю: нет, еще и советская власть испортила людей подачками.

О — отдых. Занятие мне не свойственное, радости не приносящее. По обстоятельствам отдыхал, так как в молодости надо было Антона возить на море. Терпел неделю, а потом начинали в голову приходить мысли. Я отдыхаю и сплю только перед тяжелым спектаклем, тем, за который теряю 700-800 граммов, и твердо знаю, что зритель получит от меня больше. А зрителя надо уважать. Вот 7 августа, когда началась предварительная продажа билетов на сентябрь, а температура на улице была 38 градусов. Знаешь, на сколько мы продали билетов? На 690 тысяч! Они доверяют мне и поддерживают меня. Правда, мы раздавали маски и воду бесплатно.

П — поражение, провал. Поражение связано с тем, что я плохо играл какие-то роли. Но когда это случалось, это был стимул мне не повторять ошибок. Чего ханжить? Я забалован зрителем. Они, видимо, и прощают мне многое, что я их редко подвожу. С годами к себе я становлюсь строже и строже. Борис Леонидович Пастернак писал, что «пораженье от победы ты сам не должен отличать». Но артист должен.

Р — роль. Самая любимая… Сначала была роль Олега Савина (фильм «Шумный день»), потом были «Каштанка», «Гори, гори моя звезда», «Полеты во сне и наяву», «Неоконченная пьеса для механического пианино», «Обломов»… Роль, она ведь как создание — из меня вылупляется нечто, что имеет свою пластику, физику, голос и духовную жизнь. Из последних люблю «Три истории» Муратовой, Суходрищева из «Шырли-мырли». Еще люблю своего Старика из спектакля «Комната смеха».

С — студия, «Современник». Очень повезло в жизни: все было настоящим, а не приблизительным. И люди, которые поддерживали, — настоящие: Лакшин, Туровская, Соловьева, Караганов, Демин. Помню, как после спектакля «Балалайкин и К» Константин Симонов сказал мне, грассируя: «Старик, а вы не замечали, что у вас лицо во время спектакля становится крупнее и больше?»
Еще на «С» — стыд и совесть. Стыд — это обязательная составная интеллигентного человека. А совесть — это, по Достоевскому, «Предчувствие доступной человеку истины».

Т — товарищи-друзья. Я был счастлив в друзьях. В юности у меня было два друга, и мы были как три головы того дракона. Шутили, хулиганили, и если рассказывали анекдоты, то смеялись в одних местах. Даже девушки у нас были из одного хореографического кружка. В театре можно дружить. Я до сих пор дружу с Галей Волчек, с Валей Гафтом, по-прежнему люблю Лилю Толмачеву.
Я люблю Олега Николаевича Ефремова, хотя наши взаимоотношения с ним были похожи на зебру. Однажды мы стояли в почетном карауле над гробом Василия Осиповича Топоркова — и Сергей Бондарчук в сердцах сказал нам: «Ну, идиоты поганые, хоть перед лицом мертвого учителя опомнитесь». А мы тогда два года с Олегом не разговаривали потому, что он, когда уходил из «Современника» во МХАТ, ввел в заблуждение членов правления и сказал им, что это я решил сесть на его место. Он был нетрезв тогда. «Позвольте, откуда такая информация?» — спросил я. «В горкоме партии сказали». — «А ну, пошли в горком партии»… Так вот, после того нашего стояния над гробом он пришел ко мне и извинился. И мы даже поплакали.
У — учитель. У меня их трое — Топорков, Олег Ефремов и Наталья Осиповна Сухостав, руководитель драмкружка в Саратове. Дочь чешского профессора, идеалиста, приехавшего в страну Советов строить социализм.

Ф — фарт (предложение О. П. ), финансы (предложение «МК»). Всегда с молодых лет зарабатывал. Бизнесмен, конечно, во мне умер. Первые свои деньги я сделал на библиотечке — таком приложении к журналу «Красноармеец» (его потом переименовали в «Советского воина»). Сразу после войны такие малоформатные книжечки (9х12) печатали произведения Мериме, Джекобса, полупорнографический рассказ «Прекрасная дама» Алексея Толстого, «12 стульев». Короче, все то, что во время войны отсутствовало, в эту маленькую «трубу» хлынуло. И я стал покупать эти книжечки — по 20 книжечек, менял, а потом продавал. Мне было лет 13-14, и к хрущевской реформе у меня накопилось довольно много денег. Я ждал, дурак, ждал, но когда понял, что все, из-за реформы деньги пропадут, решил их истратить. Единственное, что работало в тот вечер — аптека. Я купил два ящика зубной пасты, две коробки зубного порошка, 100 зубных щеток и огромную коробку презервативов. Но не для того, чтобы использовать как контрацептивы (я этого не любил в течение всей жизни), а для того, чтобы в этот презерватив наливать воду и сбрасывать с высоты дома, где я жил. 

Х — хреново. Бывает. И бывало в жизни не раз. Никогда не делюсь ни с кем. В исключительных, редких случаях беру 200 граммов, заедаю черняшкой, может быть, селедкой с маслицем и ложусь носом в угол, часов 10 спать. Помогает.
А еще Х - халтура. Никогда не принимал участия в халтурах. Ни-ког-да!!!

Ц — цель. Цель одна: сделать максимально много для того, чтобы детям и внукам моим жилось лучше, чем живется людям сейчас. Если выходить за рамки семьи, то надо: построить филиал Художественного театра, поставить на ноги и на крыло новую генерацию МХТ. Надо построить дом для бездомных молодых артистов и неухоженных мхатовских стариков. Надо, наконец, дождаться окончания строительства подвального театра. («Табакерка». — М. Р. ).

Ч — Чехов, честь. Одно с другим связано. Чехов — он, как Полярная звезда, что ли. К которой идешь-идешь и никогда не придешь. Не греет, но отчаиваться не дает. Хотя неправда — греет.

Ш — шутка. Это нам свойственно, и это иногда получается на самом деле. Вот Женька Евстигнеев, когда мы вместе играли в спектакле «Продолжение легенды», однажды выдал. Он играл старого бывалого рабочего по прозвищу Батя, а я молодого, не поступившего в институт и уехавшего на строительство гидроэлектростанции Толика. У меня осталась в Москве любимая девушка Юна, и я сидел на холме и как бы страдал, звал ее: «Юна, Юна». А Женька взял нимб из другого спектакля (два ободка со звездочками) и, стоя в кулисах, позвал меня: «Гляди, я Юна, Юна». На следующем спектакле Ефремов выводил меня в другой сцене. «Вот, Батя, познакомься, это Толя». А я перед выходом на сцену зачерпнул в ладонь из большой банки солидол и так пожал протянутую руку Евстигнеева, что он: у-у-у…

Щ — щастье. Это секунды, но я знал в жизни счастье. Это то, чего не купишь, не назначишь, не найдешь. Нет, счастье найти нельзя. Это как протуберанцы солнца. Любовь и дети — главные ингредиенты счастья. Работа — на третьем месте.

Э — экстаз. Нет, ничего экстатического во мне нет. Давно я поехал в США в составе нашей делегации от комитета молодежных организаций. Нас сопровождал агент ФБР Тони О'Ньюно. Вот мы едем, едем с ним, проехали километров 50, и я смотрю: он время от времени курнет чинарик и кладет его на место. Я не выдержал: «А ну-ка, давай я попробую». А до этого мы наелись до отвала бифштексами размером с лапоть. В общем, я курнул два раза. «Стоп, Тони, останавливай машину!» И выблевал всё. Он меня пытался приобщить и к тяжелым наркотикам, и к таким, и к сяким. Оказалось, что организм мой не приемлет подобного вмешательства.

Ю — юность. Самый счастливый отрезок юности — это 8-9-10-й классы. Были рядом Славка Нефедов и Мишка Свердлов, любимая девушка Нина Кудряшова и жизнь была так полна, так верно мы дружили. И подобное никогда не повторялось.

Я — просто я. Думаю, что я не впустую прожил 75 лет. Я искренне думаю, что смогу быть полезен Художественному театру и театру на улице Чаплыгина. Если пойму, что не соответствую, уйду. Но сказать, что у меня были бесцельно прожитые годы, я не могу. Я не имею права повторить вслед за Путиным, что пахал, как раб на галерах (наверное, он работает больше), но я приближаюсь к этому.