Художественное руководство и дирекция

Руслан Кулухов
Владимир Хабалов
Ляйсан Мишарина
Наталья Перегудова
Сергей Шишков
Вячеслав Авдеев
Константин Шихалев

Творческая часть

Репертуарная часть

Наталья Беднова
Олеся Сурина
Виктория Иванова
Наталья Марукова
Людмила Калеушева

Медиацентр

Анастасия Казьмина
Дарья Зиновьева
Александра Машукова
Татьяна Казакова
Наталья Бойко
Екатерина Цветкова
Олег Черноус
Алексей Шемятовский

Служба главного администратора

Светлана Бугаева
Анна Исупова
Илья Колязин
Дмитрий Ежаков
Дмитрий Прокофьев

Отдел проектной и гастрольной деятельности

Анастасия Абрамова
Инна Сачкова

Музыкальная часть

Организационный отдел

Отдел кадров

Анна Корчагина

Отдел по правовой работе

Евгений Зубов
Надежда Мотовилова

Финансово-экономическое управление

Альфия Васенина
Ирина Ерина
Елена Гусева

Административно-хозяйственный отдел

Марина Щипакова
Татьяна Елисеева
Екатерина Капустина
Сергей Суханов
Людмила Бродская

Здравпункт

Татьяна Филиппова

Олег Табаков: Сдам квартиру, чтобы в ерунде не сниматься

Елена Красникова, Комсомольская правда, 4.08.2005
Уж о чем я не собиралась спрашивать у Олега Табакова, так это о коте Матроскине. Сам заговорил. И явно не без гордости:

 — А вы знаете, что Матроскину памятник поставили?! Сам я на открытие в подмосковное Раменское, к сожалению, не смог поехать. Но вот национальным героем этот кот стал не без моей помощи!

Табаков расплывается в такой масляной (и страшно обаятельной) улыбке. И тут же - в телефонную трубку своим сотрудникам — серьезным руководящим голосом:

 — Лампочки перегорели, поменяйте!

Матроскин Матроскиным, а эта его детская непосредственность чудесным образом уживается в Табакове с административной строгостью. Этак ведь кого угодно можно сбить с толку. Вроде бы попивает квас с медом (бутылка на столе наготове) и так вот, шутя, руководит этим театром уже пять лет. А театр между тем непростой, с биографией — Московский художественный имени Чехова.

Несколько последних сезонов все рекорды бьет — по десятку премьер, и редкая пройдет незаметно. И это еще, не считая собственно «Табакерки», его театра-студии, которая сидит в подвале, но год за годом выдает и выдает новых звезд-актеров. Пять лет в МХТ — срок такой когда-то Табаков поставил себе сам, потом собирался на пенсию — «годы идут». Но время вышло, в этом году его утвердили худруком опять… В общем, как в старом анекдоте: «Как дела?» — «Не дождетесь!»

«О себе забочусь и других не забываю»

 — Поверьте, если мог назвать преемника, я бы назвал! — разводит руками Олег Павлович. — Мне же в августе 70 лет!

 — Так в чем же дело, Олег Павлович, куда делись все вероятные преемники?

 — Среди немногих моих достоинств есть такое свойство, как собирать… Но, к сожалению, мы все сделали для того, чтобы люди в возрасте от 20 до 40 не желали бы ни за что отвечать. А вот таких, как Ефремов… Готовых 30 лет тащить на себе все, как на картине Репина «Бурлаки на Волге», — нет. И это проблема проблем.

 — Может, вы просто ищете и не можете найти кого-то, похожего на Олега Николаевича или на вас, на Олега Павловича… А похожие — как сквозь землю провалились!

 — У человека, который руководит театром, должно быть лишь одно свойство — умение заботиться о своих подчиненных так же хорошо, как он заботится о самом себе. Хотя бы вполовину… Ну или на треть.

 — Судя по состоянию театра, вы о себе заботитесь неплохо…

 — О себе — да, забочусь. Но при этом я довольно реально улучшаю жизнь людей, работающих под моим начальством.

 — Вполовину, на треть?

 — Возьмите статистику, сколько получают люди в московских театрах, сколько получают здесь, в МХТ, в подвале… Сравните. И вы поймете, что мою логику определяют не слова — поступки.
Одно из самых безнравственных занятий — отделять свою жизнь художника, витающего в горных высях, а то и напрямую с Богом разговаривающего, от презренной прозы проблем, которой заняты твои подчиненные. Этим омерзительным свойством обладают немало моих коллег.

«Меня спас зек»

 — Но ведь если постоянно решать чужие проблемы, то не останется времени ни на себя, ни на творчество…

 — Вы вот хитрите тут! Не хотите обижать многих членов Союза театральных деятелей. Думаете, что не о белом и пушистом Табакове надо писать, а о его коллегах. Тех самых, которые ничего не делают и жизнь подчиненных не улучшают…

 — А вы и впрямь белый и пушистый?

 — Пушистый настолько, насколько волос осталось, а белый — потому что седой. И писать-то о том надо, что на дворе уже пятнадцатый год капитализм идет! И что люди есть хотят. А нас сейчас всех что занимает? Реформа театральная! Вы знаете, что в провинции происходит? Там юродивые, святые люди в театрах играют…

 — А вы как исключение из правил получаетесь?

 — Да - я таковым являюсь. Хорошо это или плохо, но априори. В силу возраста, в силу инерции от успехов. Люди власти с большим удовольствием общаются со мной, чем со многими другими. Потому что их жены, дети и внуки являются кинозрителями. Тут другому можно удивляться, откуда у меня силы на все берутся!

 — Откуда?

 — А это надо с докторами или с моей женой разговаривать! Если серьезно — из себя. Помните в пьесе «На дне» Сатин говорит про Луку, ушедшего на небеса: «Старик жил из себя». Вот и я так.

 — Не понимаю, извините.

 — В моей жизни было много людей, которые хотели решать мои проблемы. И если я сам столкнулся с таким проявлением заинтересованности чужих людей в своей судьбе… Тут уж только скотина не поменяется.
Одна из пьес Миши Рощина называлась «Спешите делать добро». Но, кроме поспешности в делании добра, должна быть у человека еще и потребность.

 — Вы в себе когда эту потребность обнаружили?

…Олег Павлович берет со стола портрет в рамке, показывает на фотографию. ..

 — Этот человек спас жизнь моей матери. Его звали Самуил Борисович Клигман. Он был влюблен в мою мать. Ему предъявили обвинение в заговоре против Сталина, шел 1949 год. В содержании обвинения говорилось, что он читал газету «Британский союзник» и слушал «Голос Америки». Но создание заговора против Сталина одним человеком было нереально. Требовалась некая группа поддержки. И вот в эту группу хотели записать мою маму Марию Андреевну и дядю Анатолия Андреевича. Его страшно пытали — гениталии дверью зажимали… Чтобы он назвал их фамилии. Но он не назвал.
А во второй половине 1954 года Валька Гафт прибегает ко мне: «Лелик, там тебя зек какой-то дожидается!» Я вышел. Он стоял напротив артистического кафе. В ватных телогрейке и штанах… По-моему, даже нашивки зоновские срезаны не были. И мучительно сомневался: подойду я к нему или нет? Я побежал, мы обнялись, поплакали… Ну вот и все. В течение жизни не расплатишься за такое.

«Я украсил точилки для карандашей»

 — Олег Павлович, какие этапы своей жизни вы считаете главными что ли?

 — С самого начала мне светила будущность киногероя. Я мог стоять в одном ряду с Рыбниковым, Юматовым, Тихоновым. А я выбрал занятия в театре «Современник». Потом, после окончания, меня приглашали в Театр Станиславского, и… я выбрал «Современник». В 1967 году Екатерина Фурцева разрешила мне заключить заграничный контракт на 40 тысяч фунтов. В то же время выпускался спектакль «Большевики», который закрывала цензура. Надо было лететь в Лондон, примерять фрак, цилиндр и лаковые ботинки с перчатками, а я выбрал запрещаемый спектакль. А потом — в 1970-м, после того как Олег Николаевич ушел во МХАТ — сам выбрал стать директором. Спустя шесть лет оставил эту должность. Дальше, будучи довольно успешным киноактером, начал учить детей. А я был очень популярным…

 — Да и сейчас в общем-то не впали в безвестность.

 — К слову, недавно с тещей встречался — мы новую квартиру купили. Старую освобождаем — ремонт сделаем, сдавать будем…

 —???

 — А что? Можно будет тогда в ерунде всякой не сниматься! Так вот она мне точилку для карандашей принесла в форме книжки, а на ней — моя фотография! Популярность осталась. (Улыбается.) Но вернемся к детям — на тот момент занятия с ними выглядели полной глупостью. Бредом… Зачем?

 — А зачем?

 — Моя первая жена считала — для того чтобы совращать студенток! Я тогда, помню, подумал, что это недальновидно. Во-первых, студентки и так вообще-то не против. Во-вторых, это сколько времени надо потратить, чтобы ее совратить? Ладно, это все шутки пошловатые. На самом деле это, наверное, потребность — продлиться. У меня детей было мало — только двое. А я всегда хотел, чтобы было много.

 — Может, еще не поздно исправить ситуацию?

 — Я бы не хотел эту тему обсуждать.

«Россия без меня не полная»

 — Что бы вы хотели изменить в своей жизни?

 — Как ни смешно — ничего. Самое интересное в жизни — это жить. Редко кому дано это понять. Жизнь, это самый удивительный подарок. Непредсказуемый, как и настоящее рождение. Оно всегда связано с риском. Это я понял, когда смотрел, как моя жена Марина рожала Павлика. Десять лет назад. И вспоминал какие-то свои жизненные поступки. Если нет в поступке серьезнейшего риска — не будет и рождения!

 — Вы сами-то от рисков не устали?

 — А как только устану, так вы об этом и узнаете — подам в отставку. Главное — не перестать любить!

 — Что случится тогда?

 — Тогда придется начинать любить природу…

 — Вы природу не любите?

 — Нет, со мной еще все в порядке… Но и природа для меня нечто другое! Не сходить в лес по ягоды и грибы. Природа — это другое. Встаю на откосе Нижегородском, смотрю метров на сто вниз, где простирается беспредельное пространство, и… аж до слез. Ни с того ни с сего… Наверное, я в какой-то степени человек отсюда. Господь дал мне счастье чувствовать мою Родину, чувствовать себя ее крошечным составным. В этом смысле, не преувеличивая собственного значения, вслед за Платоновым могу сказать: Россия без меня не полная. Так что в каком-то смысле я счастливый человек.

 — Жаль, это ощущение не передается по наследству…

 — Очень просто передается. Вот Павлик — мой младший сын. Мы с ним ехали в поезде от Саратова. Делали фильм про санитарный поезд, которым командовал в годы войны мой отец Павел Кондратьевич Табаков. Общались в дороге с тремя замечательными ветеранами. Они рассказывали о своих драматических путях-дорогах. Мы потратили на съемки несколько дней. Когда вернулись, Павлик этот фильм посмотрел. И однажды встал утром. Мы с ним пораньше просыпаемся, чтобы пообщаться перед его уходом в школу. Включил какую-то муть по телевизору типа ниндзя-черепашек… И вдруг сам звук убрал и запел: «Вставай, страна огромная…» Вот так это все передается. Семья — главный модератор, или формовщик, или создатель души человеческой. Не думаю, что воспитание должно идти по плану, натужно… Но если медленно-медленно долбить в одну и ту же точку, то, возможно, там окажется вода.

 — Или ямка…

 — Ямка, а потом песок, а потом глина, а потом снова камень… Но потом все-таки будет вода! Или как кому повезет.

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

ТАБАКОВ Олег Павлович родился 17 августа 1935 года в Саратове.
Занимался в драматической студии при местном Дворце пионеров. После десятилетки поступил в Школу-студию МХАТ. 
В 1957 году стал актером театра «Современник», работал там и режиссером, а с 1983 года служил во МХАТе. 
В 1974 году организовал студию, ставшую профессиональным Театром-студией, известной в народе как «Табакерка».
В 2000 году возглавил МХТ им. Чехова, руководит которым по сей день.
В кино снимается с середины 1950-х годов. Первая заметная роль — в фильме Михаила Швейцера «Саша вступает в жизнь». Самые известные роли — в фильмах «Семнадцать мгновений весны», «Неоконченная пьеса для механического пианино», «Несколько дней из жизни И. И. Обломова», «Человек с бульвара Капуцинов», «Царская охота», «Три истории». Среди последних работ — роль в «Статском советнике».
Имеет сына и дочь от первого брака с актрисой Людмилой Крыловой. Сын Антон занимается ресторанным бизнесом.
Жена Табакова — актриса МХТ им. Чехова Марина Зудина. У них растет сын Павлик.