Артисты труппы

Артисты, занятые в спектаклях МХТ

Дарья Юрская с коллегами вспомнили о своих театральных муках и радостях

Светлана Хохрякова, Московский комсомолец, 8.10.2023
К 125-летию МХТ им. Чехова на его Малой сцене поставили «документальный фильм на сцене» под названием «Занавес». Режиссер Юрий Квятковский, давно работающий на ниве документального театра, и драматург Андрей Стадников показали то, что обычно скрыто от зрителей, а иногда и работников театра. Что это за организм — МХТ? Да и театр как таковой. Черная дыра, пожирающая всех и вся, террариум или алтарь? В спектакле заняты исключительно женщины.

Театр как воронка засасывает не только актрис, но тех, кто пришел в него в силу обстоятельств, имея трудовой стаж в лесной промышленности, тюрьме, больнице. Пришел и застрял на годы. Из театра почти никто не уходит, а если и уходит, то возвращение неизбежно. Пусть и через 10–20 лет, но возвращается.

Юрию Квятковскому досталась уже готовая документальная пьеса Андрея Стадникова, написанная в 2021–2022 годах. За два года до начала репетиций Андрей начал записывать интервью актрис и работниц театральных цехов — костюмеров, гримеров, билетеров, ответственных за выдачу ключей, рабочих стирки, которые чистят не только сценические костюмы, но и одежду сцены (далекие от театра люди даже не подозревают, что есть такое понятие). За это время кто-то из давших интервью уволился из театра, кого-то уже нет в живых, а их монологи остались. Тех, кого опрашивал Андрей Стадников, не знал, что в итоге войдет в спектакль.

Одну из актрис играет Дарья Юрская — представительница театральной династии, дочь Сергея Юрского и Натальи Теняковой. «Я говорю от собственного лица, играю роль Даши Юрской, — рассказала после спектакля актриса. — Ничего нового говорить нельзя, каждый раз одно и то же. Мы не видим экран, на котором наши лица и имена. Работать с другой актрисой так, чтобы она успевала повторить твой текст словно в зеркальном отражении, — это вполне цирковой прием. Сегодня на показ пришли сотрудницы театра. Они тоже не знали, кого из них покажут, а кого нет. Нам было страшно. Мы не делали пародию, не копировали их буквально, а стремились показать разнообразие человеческих характеров».

Многие себя на сцене не узнали, поскольку к буквальному копированию режиссер и актрисы не стремились. Главной их задачей было уловить человеческий характер, во многом собирательный. «Мы ежедневно встречаемся с этими людьми в театре, и хотя мы произносим слова из их интервью, это собирательный образ, — говорит Мария Карпова. — Я не общалась со своими героинями, только слушала их голоса, схватывала интонацию, додумывала, что это за человек. Старший билетер дался сложнее всего. Костюмер работает на спектакле, и я боялась, что она себя узнает, хотя я на нее не похожа. Но она не узнала себя в моей героине. У нас в театре работает много женщин. Они ночами стирают, днем шьют, вечером подсказывают нам слова. Их словами и хотелось рассказать о том, что происходит в стране и театре».

В «Занавесе» три действия в одном и без антракта. Каждое как самостоятельная новелла. Невозможно предугадать, куда заведет режиссера фантазия, особенно в третьей части, где оживают призраки прошлого, «старики» МХТ — Андровская, Прудкин, Тарасова… — обретают новую жизнь благодаря воспроизведению мизансцен легендарных спектаклей 1930–1940-х, 1980-х. В основном это чеховские герои, которые поют как в опере. Документальный театр соединяется с академической музыкой. В мужских партиях выступают исключительно женщины.

Но к этому мы еще придем. А пока актрисы сидят за гримировальными столиками, вспоминают, как пришли в театр, всматриваются в зеркала, где отражаются другие актрисы, повторяющие те же слова. Преодолевая неловкость, они произносят собственные тексты и лишены возможности импровизировать, должны произносить четко зафиксированный текст, который когда-то сами же наговорили. Рядом молодые операторы все фиксируют, и мы видим лица актрис на большом экране. Не все уверенно себя чувствуют перед камерой, требующей более скупых средств выразительности, без избыточной театральности. Люди в театре часто живут как в коконе, не слышат то, что происходит в жизни, но улица в конце концов врывается в их мир. 

Юрий Квятковский после спектакля рассказывает: «Это пьеса про женщин, ведь именно они хранят традиции театра. Наши героини могут и не выходить на сцену, но они все равно наполняют ее своей энергией. Андрей Стадников — мой давний соавтор. Он провел документальное исследование. Мы с ним в мастерской Брусникина уже делали со студентами подобный спектакль „Это тоже я. Вербатим“ (студенты расспрашивали людей на улице, в кафе, магазинах, и на основе этих разговоров и наблюдений возникал образ наших современников, звучали их монологи в переложении начинающих актеров. — С. Х. ). Через десять лет после нашего первого опыта пришел этот текст. То, что на сцене только девушки, — не моя прихоть, так было заложено в тексте, который попал ко мне в готовом виде. Это женский взгляд на происходящее, ведь именно женщинам приходится разруливать все катаклизмы. Они — хранительницы истории и смыслов. Некоторые из них работают в театре более сорока лет и хранят его историю, дух места. Человек пытается оставить что-то после себя, и каждому сотруднику театра кажется, что его присутствие в МХТ не бесследно».

Надежда Жарычева участвовала еще во время учебы в Школе-студии МХАТ в вербатиме и теперь говорит, что благодаря спектаклю по-новому познакомилась с театром. Кого-то она раньше знала, кого-то нет. Актрисам предложили познакомиться с реальными героинями, но кто-то отказался от этого. Ольга Воронина выходит на сцену в военной форме. Ей нравится, что в спектакле заняты только актрисы. По ее словам, выпуск спектакля без мужчин спокойнее. Если бы мужчины переодевались в женщин в третьем акте, это было бы грубо. «У меня с театром связаны только светлые ощущения, это не черная дыра, — говорит Ольга. — Мы здесь живем как на летающей тарелке, защищены от того, что извне, и лично мне это помогает».

Самая невероятная здесь Мария Сокова. Она переходит от одной героини к другой и всегда достоверна. Все делает нежно и с мягким юмором. Самой яркой у нее стала «рабочий стирки», которой приходится стирать тяжелую одежду, занавес, что требует физической силы.

За спиной у кого-то из актрис — плакат «Не болтай». В спектакле иногда все утопает в разговорах, не хватает тишины. Да и не все на сцене определяет только слово.

Оригинал статьи
Пресса
МХТ и Гамсун: встреча через сто лет, Анна Чепурнова, Труд, 29.03.2024
Счастье — есть, Наталия Каминская, Петербургский театральный журнал, 25.03.2024
МХТ имени Чехова представит премьеру спектакля «Голод», видеосюжет телеканала «Россия 24», 19.03.2024
Женское закулисье, Татьяна Власова, Театрал, 20.10.2023
Дарья Юрская с коллегами вспомнили о своих театральных муках и радостях, Светлана Хохрякова, Московский комсомолец, 8.10.2023
Театры листают учебник истории, Елизавета Авдошина, Независимая газета, 3.10.2023
МХТ приоткрывает «Занавес», видеосюжет телеканала ТВ-Центр, 28.09.2023
«Занавес». Премьера в МХТ имени А. П. Чехова, видеосюжет Первого канала, 28.09.2023
Мария Сокова. Истории с сердцем, Александра Машукова, Ok!, 25.06.2023
Люди как боги, Александра Машукова, Камергерский, 3 (№ 2, 2020), 15.03.2022
Воронежцы окунулись в «Ювенильное море» с МХТ имени Чехова, Татьяна Ткачёва, Российская газета, 12.06.2021
В МХТ им. Чехова открыли «Ювенильное море», Иветта Невинная, Московский комсомолец, 25.11.2020
«Простите, простите, простите меня!», Александра Машукова, Экран и сцена, 26.09.2019
Всяк сверчок знай!, Эмилия Деменцова, Театрон, 28.09.2015
"Трамвай «Желание». Романтическая версия, видеосюжет телеканала «Культура», 26.06.2014
Умнее, чем кролики, Эмилия Деменцова, Театрон, 29.01.2014
Просто любить, Наталия Зайцева, Петербургский театральный журнал, 26.01.2014
«Божественная комедия» кролика Эдварда, Григорий Заславский, Независимая газета, 13.01.2014
Истина и слеза ребенка, Александра Солдатова , Новая газета, 9.12.2013