Режиссеры

«Это круто — это глупо»

Майя Крылова, Ольга Егошина, Новые известия, 16.10.2007
Второй фестиваль «Территория» завершился в воскресенье в Концертном зале Чайковского российской премьерой «Мистерии о конце света». Почти две недели экспериментаторы пытались приобщить столичную культурную богему к нетрадиционному и местами авангардному искусству. Как и любые эксперименты, арт-опыты Кирилла Серебренникова, Евгения Миронова, Теодора Курентзиса (главных организаторов фестиваля) и специально приглашенных зарубежных звезд не всегда были удачными. И еще реже — понятными массовой публике. Но важнее другое — у любителей альтернативного искусства в Москве теперь есть своя «Территория».

Последний эксперимент фестиваля — шоу «Мистерион» — оказался едва ли не самым спорным. Из партера, куда предусмотрительно не стали сажать зрителей, а посадили оркестр, всплыл на сцену огромный белый крест. На него стали взбираться певицы, вылезающие из картонных коробок. Певицы пели о том, что настали последние дни, о том, что пепел летает над землей и все погибнут. Появившиеся портреты Гитлера, Ленина и Сталина призваны были усилить дрожь в коленях. Музыка при этом была полной противоположностью — тихая и медитативная.

Танцевальной части «Территории» больше всего подходил фестивальный девиз «Тело в городе». Кроме премьеры балета «Вываливающиеся старухи», созданного Алексеем Ратманским, зрители увидели моноспектакли Каролин Карлсон и Теро Сааринена, а также французские и бельгийские гастроли. В каждом опусе публике предлагали что-нибудь необычное.

Хореограф и танцовщик Теро Сааринен мазал тело красками в балете «Человек в комнате», посвященном знаменитому художнику-абстракционисту Марку Ротко. Компания Эдди Маалема (Франция) в балете «Весна священная» рассказала о современной Африке: ярость страстных движений в этой постановке смешалась с видеокадрами дикой природы. Но самым провокационным и наиболее увлекательным оказался спектакль Алана Плателя. Режиссер из Бельгии сумел выразить страх и отчаяние человека перед лицом смерти через шокирующие публику подробности. В его постановке “VSPRS” духовная оратория в современной обработке дерзко подложена под акробатические трюки танцовщиков, тексты о физиологии человека и коллективное сексуальное «ощупывание».

Драматический театр на «Территории» представлял спектакль Ромео Кастеллуччи. Говорят, что организаторы размышляли о последней постановке Арианы Мнушкиной, но не хватило денег, что весьма жаль. Потому что считать Кастеллуччи одним из «главных» представителей современного драматического театра — не совсем корректно. Провокатор и радикал, он создает нечто среднее между спектаклем и инсталляцией. И его постановки с равным успехом могут быть вписаны и в театральные залы, и в галереи соцарта. Не случайно Кастеллуччи был куратором театральной программы прошлой Венецианской биеннале.

Как обычно у Кастеллуччи, представление состоит из набора чередующихся живых картин, связи между которыми предстоит выстраивать зрителям. В белом замкнутом пространстве, похожем на больничную палату, чернокожая уборщица моет пол. Моет долго, тщательно. Когда пол отмыт, занавес закрывается. Следующая картина: на свежевымытом полу сидит младенец с соской и разглядывает щелкающий в глубине сцены автомат. Младенец падает на спину, начинает плакать — занавес закрывается. В следующей сцене старик в женском купальнике и в домашних тапочках долго одевается, натягивая на купальник длинные ритуальные одежды молящегося. А поверх них натягивает милицейскую форму с нашивкой «МВД» на рукаве. В каждой стране, где играется спектакль, закупается соответствующая местная полицейская униформа.

В следующей сцене действуют трое милиционеров. Один раздевается до трусов, ложится на пол в специально налитую кровавую лужу. А двое его избивают дубинками под грохот динамиков: хрясь-хрясь-хрясь.

Все кошмары главного европейского радикала до умиления напоминают детские ужастики. В темной-темной комнате темный-темный человек делает свое темное-темное дело — кидает прямо на пол требуху из магазина «Мясо». В последней сцене спектакля старик в милицейской форме укладывается на больничную койку и растворяется на ней до бесследности. Фокус с исчезновением — пожалуй, наиболее эффектная выдумка.

Выходя из зрительного зала, группа привезенных в Москву специально на фестиваль «Территория» студентов из провинции обменивалась впечатлениями: «Это круто». — «Это глупо!» Собственно говоря, одна из важнейших задач фестиваля — как раз научить подрастающее поколение различать искусство и его имитацию, даже искусную.

Впрочем, эксперимент на то и эксперимент, чтобы о нем спорить. При любом исходе он дает более полную картину современного искусства. Хуже, когда спорить не о чем, а зрителю предлагают сплошь слащавые постановки и красочные шоу. Нынешняя «Территория» — это явно попытка прорыва. Правда, направление этого прорыва пока непонятно.

Майя Крылова, Ольга Егошина