Режиссеры | Три вопроса Владимиру ПетровуАртем Солнышкин, Досуг&развлечения, 27.01.2005 Режиссер Владимир Петров, лауреат премии «Золотая маска», знаком москвичам по спектаклю «Вечность и еще один день», поставленному в МХТ им. А. П. Чехова по произведению Милорада Павича. Сейчас он репетирует пьесу Павла Когоута «Болеро» в Театре под руководством Олега Табакова. Не так давно в петербургском Театре имени Ленсовета состоялась премьера вашего спектакля «Кровать для троих». Чем вас снова привлек Милорад Павич? Мне очень нравится идея рассмотреть взаимоотношения мужчины и женщины на онтологическом уровне. В чем смысл данного сосуществования, ведь наши цели различны? Поиск идеального партнера, человека, с которым ты сможешь жить вместе, это такая сложная задача. Герои спектакля не могут с ней справиться. Павич берет в качестве центральных персонажей Адама, Еву и Лилит и предлагает собственный взгляд на историю человечества неожиданный и интересный, как мне кажестся. В какой момент возникла идея сотрудничества с Театром Табакова? Когда я оставил пост главного режиссера Рижского театра русской драмы, было ощущение некоторой растерянности: что делать дальше? Ведь я работал за границей и многие связи были потеряны. В тот момент Олег Павлович Табаков и предложил мне пьесу Павла Когоута. Я прочитал ее и согласился. Это ремейк знаменитого когда-то «Хоровода» Артура Шницлера, но действие происходит в наши дни. У Шницлера двенадцать сцен, у Когоута десять. Такой современный «Декамерон», в котором есть попытка осмыслить нашу жизнь через эротику. Сегодня эротика становится средством улаживания различных проблем, мы перестает относиться к ней как к чуду, счастью. И в результате много теряем. Как вам работается с актерами «Табакерки»? Хорошо. В пьесе десять равноценных ролей, и всем участникам в равной степени интересно. Артисты театра в отличной форме, они задают правильные вопросы, и, думаю, в спектакле будут очень любопытные актерские работы. Так что на сцене Дома музыки мы представим «Болеро» это одновременно и символично, и весело. И очень в духе Когоута. |