А что впереди?Эльга Лындина, Московский Комсомолец, 16.06.1977 Тревожной, пронзительной нотой начинается спектакль «Муж и жена», поставленный в Московском художественном театре режиссером Романом Виктюком по пьесе Михаила Рощина.«Муж и жена» начинается, собственно, тем, чем заканчивалась предыдущая его пьеса «Валентин и Валентина» — свадьбой героев. Сквозь суету счастливых часов уже изначально проступает горечь первых размолвок, которым так скоро суждено пустить глубокие, крепкие корни. Проступают неумение и нежелание вслушаться, вглядеться друг в друга. Пространство сцены лишено декораций (художник Д. Лидер) и потому, казалось бы, должно быть свободно, раздольно. Откуда же тогда эта назойливая теснота, постоянная, утомительная, в которую зажаты «муж и жена», Алена и Алеша (И. Акулова, Б. Дьяченко)? Режиссер настойчиво сгущает атмосферу всеобщего наступления на неоперившихся, нелепых мужа и жену, пытающихся отстоять свою самостоятельность. Но взрывы все чаще. Все реже минуты просветления, близости, нежности. В том, как с первых минут устремляет свой спектакль Р. Виктюк, ощутима жесткая трезвость его взгляда, его ирония к оправданию всего и всех сугубо житейскими трудностями. Не будь этого, история Алены и Алеши могла бы стать иллюстрацией к расхожей истине о том, как скверный быт убил чувство, могла бы стать всего лишь копией многочисленных знакомых нам биографий распавшихся браков. Режиссер ищет глубинную, нравственную сердцевину конфликта, и не величиной заработной платы определяется, быть или не быть месте двоим. Мотив несбывшегося, но возможного общего будущего варьируется так или иначе в историях и характерах других действующих лиц, и здесь режиссер особенно настойчив в желании понять, разглядеть, обнаружить первопричину, природу происшедшего. …Мать и отец Алеши давно уже расстались. «Скучно стало» им - так вспоминает об этом нынче мать Алеши, молодая еще женщина (А. Горюнова), которую трудно представить себе в унынии, в недовольстве какими-то преходящими трудностями… Случайность брака ее с отцом Алеши несомненна — она в отсутствии духовной близости. Потому и «скучно стало». Мечется по сцене неприкаянная, лихая Варя (Н. Назарова). Пританцовывает, сыплет модными словечками, ни на шаг от моды во всем — включая «приходящего мужа»… Режиссер и актриса постепенно снимают с Вари шелуху ее нагловатой независимости, и проступает тоскливое желание встретить того, кто поймет, оценит настоящую Варю, щедрость, широту и доброту ее. Мечется и тоненькая Галя (Л. Дмитриева). Отчаянно просит Алешу о помощи, отчаянно открывает ему свою боль, свое счастье короткого общения с ним. Мечется в поисках своего, единственного… Найти — к этому тянутся едва ли не все герои спектакля включая даже хладнокровного Борисова (В. Абдулов), решившего воспитать для себя будущую спутницу. Найти и сберечь. Если первая часть спектакля решена как отчаянно страстное желание молодой четы строить свою жизнь самостоятельно, то вторая — это в основном драматический дуэт Алены и Алеши, безмерно уставших друг от друга, пытающихся вернуть необходимость друг в друге, трепетность чувства. В спектакле интересен образ отца Алеши, сыгранный А. Калягиным с обжигающим чувством жизненной реальности. Отец Алеши — единственный, кто произносит на свадьбе сына самые нужные и важные в эти минуты слова о том, что «только любовь делает прекрасным и желанным то, мимо чего без любви мы прошли бы мимо», слова, тонущие в суете свадебного разноголосья. Слова эти выстраданы человеком, оправданы его жизненным путем, ошибками, взлетом его любви. Актер сыграл счастливого человека. Быть может, единственного по-настоящему счастливого из всех представленных нам в спектакле. Не только потому, что ему повезло — он нашел свой «клад», жену Милочку, нашел человека, сполна разделившего его чувства, мысли, радость, горе. Прозаически-горькая и беспощадная интонация в рассказе о незадавшемся супружестве Алены и Алеши уступает место возвышенному строю поэтической драмы, когда на авансцене появляется светлоглазый, невысокий человек в мешковатом костюме. С его привычкой внезапно, застенчиво обрывать самого себя — не надоел ли он людям? С его постоянным рассказом о жене Милочке. Актер не боится откровенной патетики, ибо она отвечает строю его чувств, тому, как он сумел любить. «Без тебя все теряет смысл», — произносит он так, словно умершая жена вновь перед ним, и в этих словах неожиданно ощутима прочная внутренняя связь с единственной сценой в истории Алены и Алеши, пронизанной светом и радостью. Это их ночь на пароходе. Постановщик спектакля с проникновенным лиризмом воссоздает атмосферу той ночи, то ощущение Аленой и Алешей повторимости связавшего их чувства… Кажется, действительно где-то рядом возникает лунная дорожка, бегущая по ночной воде, волны осторожно покачивают маленький пароход, и из окна каюты Алене и Алеше видна звездная россыпь… Между тем на сцене — только двое, но в их голосах отражается удивительная, волшебная ночь, нежность и восторг, рожденный их любовью. Память об этой ночи таится в них. И она возвращается к Алене и Алеше в самые тяжкие для них минуты: стало быть, есть еще у них то общее, дорогое, что когда-то связывало и не исчезло до конца, растворившись во взаимной ожесточенности. Так реализуется поэтический пласт спектакля — в мыслях, в памяти, в сознании героев. Финал спектакля открыт — трудно решить за Алену и Алешу то, что должно решать им самим. Пресса А что впереди?, Эльга Лындина, Московский Комсомолец, 16.06.1977 | ||
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ — КОНСТАНТИН ХАБЕНСКИЙ
