МХТ им. А. П. Чехова: Вчера детей душили, душили…

Вчера детей душили, душили…

Ольга Егошина, Новые известия, 14.05.2007

Режиссер Кирилл Серебренников, объявивший, что на два года покидает театр, на прощание показал в МХТ пьесу Мартина Макдонаха «Человек-подушка». Главную роль писателя, в чьих рассказах разнообразно мучают детей, сыграл Анатолий Белый, нашедший, что этот духовный опыт был ему весьма полезен. В роли мучимых младенцев заняты реальные дети.

Поначалу постановку «Человек-подушка» в МХТ анонсировали как искрометную комедию с элементами черного юмора. Потом прозвучало другое определение: «философская драма». Назвать комедией историю, где родители еженощно издевались над старшим сыном, чтобы развить литературный дар младшего, — слишком сильная натяжка. К драме нарочито плохо скроенное, насквозь условное произведение Макдонаха, также имеет отношение отдаленное. Скромный авторский тезис о том, что ради литературы можно и нужно мучить младенцев, на «философские размышления» не тянет. Если быть точным, мхатовскую постановку «Человека-подушки» можно определить как своего рода моралите.

В «Человеке-подушке» действуют писатель с пачкой бумаг, следователь с пистолетом и следователь с пыточным электроаппаратом, родители с дрелью и железной палкой, окровавленные младенцы в белых рубашонках. Двое людей, сидящих по бокам сцены, на наших глазах усиливают и искажают сценические звуки: щелкают зажигалкой у микрофона, когда герой прикуривает, имитируют звук листающихся страниц. Аллегория по Кириллу Серебренникову работает, только когда она выражена с гипернатуралистической достоверностью. Если человека на сцене бьют — на лице остаются кровавые царапины. Если кого-то душат, то ноги болтаются на весу, а потом тело обмякает. Белое кафельное пространство сцены постепенно окрашивается кровью. В момент кульминации писателя убивают выстрелом в голову, а на стене остается кровавое пятно — все, что оставил в мире плохой писатель Катуриан. «Человек-подушка» — пожалуй, одна из лучших режиссерских работ Кирилла Серебренникова, его наиболее выстроенное, внятное, законченное высказывание.

Когда-то Достоевский уверял, что «гармония мира не стоит слезинки замученного ребенка». Популярный в этом сезоне Мартин Макдонах, решая дилемму «мучения ребенка или литературный текст», провозглашает решительный примат текста, независимо от его качества. Характерно, что Макдонах делает своего героя очень плохим писателем. Убив негодяев-родителей, его герой продолжает писать. И из четырехсот написанных им рассказов нам в ходе действия зачитывают вслух штук пять, где занудно описываются те или иные мучения младенцев: одному отрубили пальчики, другую накормили бритвой, третью распяли.
Анатолий Белый с пафосом читает тексты своего героя и замечательно играет святую убежденность графомана в ценности собственного творчества. Настоящий писатель может в себе сомневаться, может жечь собственные труды или забывать их в столе. Графоман готов пожертвовать жизнью (своей или чужой) ради каждой своей бессмысленной строки. Последний рассказ, где братец-дебил выражает свое полное согласие претерпеть все мучения, написан за две минуты до расстрела.

Сын уборщицы и рабочего, Макдонах, если верить его биографиям, имел трудное детство и до сих пор любит наполнять свои произведения расправами со старшими (родителей у него бьют кочергой, душат подушкой и т.д.) Не надо сильно углубляться в психоанализ, чтобы разгадать природу этой сублимации.

Три века назад люди искали в театре размышлений о греховном пути человека, о вине и покаянии. В начале века XXI их потомки созерцают окровавленные детские рубашечки и ломают голову над оправданием графомана. Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно?

2007

Художественный руководитель МХТ им. Чехова Олег Табаков: «За те слезы, которые были пролиты на нашей земле, Богу было угодно повысить цену за баррель нефти до 95 долларов», Елена Ямпольская, Известия, 26.12.2007

Соло для Заградника, Ольга Галахова, Независимая газета, 24.12.2007

В МХТ рассказали о таджикских стариках, Ольга Фукс, Вечерняя Москва, 10.11.2007

Кишлак с привидениями, Алла Шендерова, Коммерсант, 30.10.2007

Страшно далеки они, Глеб Ситковский, Газета.ру (Gzt.Ru), 9.10.2007

Ефремов поселился у Станиславского, Мария Москвичева, Московский Комсомолец, 6.10.2007

Он говорил за всю среду, Анатолий Смелянский, Культура, 4.10.2007

Его жизнь была полна отваги, Лев Додин, Виктор Гвоздицкий, Культура, 4.10.2007

С Ефремова начался отсчёт нового театрального времени, Олег Табаков, Литературная газета, 3.10.2007

Леонид Парфенов: Если у социализма было человеческое лицо, это было лицо Ефремова, Денис Корсаков, Комсомольская правда, 1.10.2007

Звезда Олега Ефремова, Ольга Кучкина, Комсомольская правда, 1.10.2007