| «Космос»: дерзновение мечтатьКсения Стольная, Ведомости, 20.01.2023 Спектакль «Космос» родился благодаря экспериментальному проекту МХТ им. Чехова «Артхаб» – театральной лаборатории, которая нацелена на открытие новых имен в драматургии и режиссуре. Художественный театр под руководством К. С. Станиславского и В. И. Немировича-Данченко в начале XX в. в том преуспевал, ставя пьесы современников – Чехова, Горького, Булгакова и др. «Артхаб» призван возобновить эту «поисковую» традицию, а его авторы отмечают: «Здесь не просто пополнение репертуара. Мы ищем своих».
Осенью 2022 г. на суд зрителей и экспертов представили несколько эскизов, набросков к будущим спектаклям. По результатам голосования «Космос» был признан лучшим из них, и после нескольких месяцев работы постановка заняла свое законное место в афише. Однако надо сказать, что в этом случае и драматург, и режиссер – имена известные. Пьесы Алексея Житковского, среди которых «Посадить дерево», «Горка», «Кульминация» и др., ставятся в России (в том числе в Москве) и за ее пределами. Режиссер Нина Григорьева работала в московском театре «АпАРТе», Омском Северном театре им. М. Ульянова, Тульском театре драмы и др. Но сотрудничество с МХТ им. Чехова состоялось действительно впервые.
События «Космоса» разворачиваются в конце 2010-х гг. В центре сюжета даже не просто «несчастная женщина», а несчастье как таковое. Все еле живут, плавая в растворе из неустроенности, несбыточности, оставленности. Обстоятельства – сплошь приметы разрухи и в клозетах, и в головах, если перефразировать профессора Преображенского из булгаковского «Собачьего сердца». Пьеса с избытком насыщена ими. Здесь и несправедливо обиженная старушка, и поминки, и кладбище.
Муж главной героини Татьяны, 42-летней учительницы, погиб на войне, все одноклассники умерли от передоза. Ученицу бьет отец, брат ученика – в тюрьме, а у подруги при смерти мать. Бедная женщина ищет просвета в своих фантазиях и снах. Но однажды для надежды возникает настоящий повод: в город готовится приехать Сергей Лысов – единственный уцелевший одноклассник, ставший космонавтом. И вот глухая тоска ее жизни осеняется полусчастьем ожидания встречи, а вместе с ней любви и другой судьбы.
«Все мы барахтаемся в грязи, но иные из нас глядят на звезды», – говорит персонаж «Веера леди Уиндермир» Оскара Уайльда. Это, пожалуй, не только о Татьяне, а почти обо всех участниках событий. Пока у них под ногами, скажем мягко, слякоть, говорят они странным языком, в котором причитание срастается с иронией, еще и по-своему задорной. Над мрачной тяжестью клубится необъяснимая легкость. И, думается, режиссеру важнее и интереснее как раз второй, верхний, слой.
Спектакль играют на Новой сцене. Камерное пространство устроено как в известной страшилке «В одной черной-черной комнате…» (художник Михаил Гербер, студент Школы-студии МХАТ). Вместо задника – черная школьная доска, из мебели – черные стулья и черные парты, превращающиеся то в могилы, то в кухонные столы. И при всей этой «темнистости» постановка безобиднее, если не сказать милее, чем можно было бы ожидать.
Звезды здесь главнее грязи. Вероятно, такое ощущение возникает от того, что тут почти нет примет быта, города, погоды, которых много в пьесе (там среда – почти действующее лицо). И от способа игры – так сказать, щадящего. Кажется, будто актеры отнеслись к своим героям с «добродушием издалека», с теплым безразличием – и тем избежали надрывности. Правда, сочувствуешь им тоже тихо, с долей теплохладности. И дело не только в исполнении: в самом тексте есть некоторая умозрительность, и образы сконструированы так, что к ним непросто прикрепиться душой, преодолев дистанцию.
В главной роли – Евгения Добровольская, на счету которой множество ролей в фильмах и телесериалах («Ирония судьбы. Продолжение», «Счастье по рецепту», «Клетка для канареек», «Королева Марго» и др.) и театральных работ в спектаклях таких режиссеров, как Олег Ефремов, Адольф Шапиро, Марина Брусникина, Кирилл Серебренников и др. К слову, ее актерская судьба началась со сказки – она сыграла девочку Митиль в «Синей птице», знаменитом спектакле, поставленном еще Станиславским. Пожалуй, самое ценное в «Космосе» – глаза Татьяны. В них стынет пустота настоящего, болит неизлечимое прошлое и танцует мечта-мечта-мечта.
Жанр обозначен как звездная драма. Еще его можно было бы назвать чем-то вроде черной мелодрамы (не все ведь одним комедиям быть черными), начиненной элементами сказки, как ни странно. Они входят в спектакль через музыку и «эффекты сценической красоты» в виде света (художник по свету – Мария Белозерцева, работавшая также над спектаклями МХТ им. Чехова «Шинель», «Моя жизнь», «Говорит Москва» и др.), летящего снега, рассыпающейся белой пыли, но не только. В сущности, вся история Татьяны – горький рассказ о тщетной попытке вырастить сказку в неположенном месте.
Не будет счастливого финала, как не будет той самой другой судьбы. Но все-таки это спектакль не о сползании во мрак и не о победившей жестокости жизни, никак не желающей походить на сон о счастье и любви. Он, наверное, о том, что если есть – пусть даже безнадежное – дерзновение мечтать, то все чуточку лучше, чем кажется. Возможно.
Оригинал статьиТри Герды, Екатерина Ченчикова, Проект «Молодые критики о Художественном театре», 3.11.2023 Два по 125, Эсфирь Штейнбок, Коммерсантъ, 21.10.2023 Мы — пыль…, Ирина Виноградова, Театральный смотритель, 11.10.2023 Начните с воды, Полина Куревлева, проект «Молодые критики о Художественном театре», 10.08.2023 Живут миражами, Елена Жатько, Проект «Молодые критики о Художественном театре», 2.06.2023 Входит и выходит, Наталия Каминская, Петербургский театральный журнал, 9.01.2023 | |
