| Речные девицы и ЖизельАнна Чепурнова, Труд, 28.07.2023 Свой юбилейный, 125-й сезон МХТ им. Чехова завершил премьерой одного из самых востребованных молодых режиссеров Никиты Кобелева «Жизель Ботаническая» по произведениям Эдуарда Кочергина. Эта работа прославленного театра, пусть и осуществленная на его Малой сцене — событие незаурядное. Ведь автор, продолжая одну из корневых традиций отечественной литературы, пишет об «униженных и оскорбленных», оказавшихся на самом дне социальной жизни, вот только его персонажи — не из дореволюционной эпохи, а из 40-х — 50-х годов ХХ века. Героини «Жизели Ботанической» — жрицы любви, которые в послевоенном СССР еще как были и даже объединялись в артели.
Эдуард Кочергин — легендарная личность в Петербурге: уже полвека он является главным художником БДТ им. Г. А. Товстоногова. А вот книги пишет относительно недавно, с начала 2000-х, но их причисляют к лучшим образцам прозы последних лет. Тут все основано на личных впечатлениях автора, человека необычайной судьбы. В военные годы его, дошкольника, сына репрессированных родителей, эвакуировали из Лениинграда в Сибирь, в детприемник НКВД. Откуда спустя время мальчик бежал и несколько лет скитался по стране, добираясь в родной город. Там ему удалось воссоединиться с вышедшей из лагерей мамой, перебивавшейся поденной работой. Так что с жизнью своих персонажей, большей частью маргиналов, писатель знаком не понаслышке.
В сюжете спектакля соединились фрагменты двух книг Кочергина — самой первой, «Ангелова кукла», и вышедшей совсем недавно, в прошлом году, — «Житие Лидки Петроградской». Кстати, ее героиня была соседкой автора по коммунальной квартире и немало помогла ему с лечением, а потом похоронами мамы. В постановке Лидку играет Светлана Колпакова. Сначала это — наивная девушка с толстыми косами. Войны катком прошлись по ее судьбе. Из-за Финской добрых приемных родителей юной Лидки — чухонцев, как тогда по-простонародному называли петербургских финнов, — выслали из Ленинграда в Сибирь, а ее саму отправили в детдом. Потом молодой муж героини, красавец и гармонист, с которым они поженились в июне 1941 года, вернулся с Великой Отечественной пьющим калекой (все мужские роли в спектакле с блеском играет Артем Соколов, слегка похожий на молодого Вертинского). А Лидка, тяжело трудившаяся на Дороге жизни, осталась без работы, жилья и диплома об окончании техникума…
И все-таки, встав на «скользкий путь» буфетчицы на барже-самоходке, плывущей из Ленинграда в Астрахань (в длинном рейсе подобным работницам, в просторечии «речным девицам», приходилось обслуживать моряков не только в общепитовском смысле), эта женщина сумела выстоять и не сломаться. В отличие от девочки-подростка Пашки Ничейной, сироты, проданной соседями за бутылку водки артели малолетних проституток. Ее бандерша, долговязая Аришка Порченая (Полина Романова), рассказывает трагическую Пашину историю. Самой Ничейной на сцене нет, зато есть ее единственная драгоценность, подарок возлюбленного (мичмана, уплывшего в далекий город и так и не вернувшегося назад) — роскошная немецкая кукла в свадебном платье, роль которой исполняет рыжеволосая Юлия Витрук. Механически повторяемое ей слово «муттер» («мама») по мере горького Аришкиного рассказа усиливает ощущение невыносимой жестокости бытия, в котором именно этого — материнского начала и заботы — нет вовсе.
Но от трагедии происходит переход к надежде, хотя на пути к ней — еще одна смерть. Та же Витрук играет романтичную проститутку с легкой танцующей походкой — Дашку Ботаническую (чье прозвище — от традиционного места сбора питерских ночных бабочек у ворот Ботанического сада). Пьяная Дашка погибает под трамваем, и над ее маленькой дочкой Гюлей берет шефство артель проституток. Происходит чудо: продажные женщины растят девочку, которой передалась мамина легкость движений, не себе подобной, как можно было бы предположить, но поощряют ее природную склонность — любовь к танцам и отдают в Вагановское училище. Там она находит свое призвание, а это, как не согласиться с Кочергиным, — лучшее, что может случиться с человеком в жизни.
В спектакле играют шесть красивых актрис, и на сцене у каждой — свой большой антикварного вида шкаф. Для одной из них, неудачливой Дашки, этот предмет мебели, опрокинутый на пол, оборачивается гробом. А вот шкафы других женщин превращаются в ложи верхнего яруса Кировского театра (сценограф постановки — Нана Абдрашитова). Оттуда пестро одетые жрицы любви завороженно наблюдают за своей воспитанницей, исполняющей партию Жизели на выпускном спектакле (танец молодой балерины воспроизводится на небольшом видеоэкране над сценой), и это — минуты их торжества.
«Комедия о горькой жизни» (таков подзаголовок спектакля) заканчивается на светлой ноте. Сам Эдуард Кочергин спектакль пока не видел, но обещал приехать посмотреть его в сентябре.
Оригинал статьиТри Герды, Екатерина Ченчикова, Проект «Молодые критики о Художественном театре», 3.11.2023 Два по 125, Эсфирь Штейнбок, Коммерсантъ, 21.10.2023 Мы — пыль…, Ирина Виноградова, Театральный смотритель, 11.10.2023 Начните с воды, Полина Куревлева, проект «Молодые критики о Художественном театре», 10.08.2023 Живут миражами, Елена Жатько, Проект «Молодые критики о Художественном театре», 2.06.2023 Входит и выходит, Наталия Каминская, Петербургский театральный журнал, 9.01.2023 | |
