«Юра Борисов мне нравится». Хабенский рассказал о театре, кино и авиации

, 26.02.2025
Есть ли у него враги, откуда растут золотые руки и чем радуют дочки — об этом и не только в большом эксклюзивном интервью aif.ru рассказал худрук и директор МХТ им. Чехова Константин Хабенский. 

Татьяна Уланова, aif.ru: Константин, МХТ отличается, в том числе и тем, что у вас, простите, народный на народном… Тяжело было три года назад, когда только вошли в кабинет с бюстом Олега Ефремова?

Константин Хабенский: Я особо не разделяю артистов на народных и заслуженных. Дело в том, как звание отражается на характере человека, на его восприятии себя. Или не отражается — если артист жаждет дальше изучать профессию. К счастью, второй вариант у нас преобладает. Поэтому особых проблем с испорченными титулами характерами не было.

— С тех пор, как стали худруком, друзей прибавилось?

— На количестве друзей это не отразилось. А вот единомышленников стало больше. Самое сложное в стенах этого прекрасного заведения — придумать идею и своим примером, участием заставить других поверить в нее, чтобы пойти вперед.

— А враги у вас есть?

— А у кого их нет? Только у бездарности. Не считаю себя суперталантливым, но стараюсь делать свое дело. Пускай кому-то оно порой кажется смешным, пустячным, нереалистичным, нереализуемым.

— Что-то новое узнали о себе, о людях вокруг?

— И хорошее, и плохое. И не только об актерах, но и о представителях других цехов. О людях, от которых напрямую, возможно, зависит будущее театра. Открытий много. У меня ведь театрального опыта и практики, мягко говоря, не было. Приходилось во многие процессы погружаться, собирать административную команду.

Костомаров — без комментариев

— Роман Костомаров, по-моему, как раз из новых друзей?

— Дружбой это назвать нельзя. Как многие, я восхищался «Ледниковым периодом», когда мы все узнали Рому как яркого человека, работавшего с нашими девчонками-коллегами. У меня было предложение для него — войти в один театральный проект. В силу огромной занятости не вышло. А потом случилась беда. Мы все очень переживали. Казалось, каждый из нас, как мог, принимал тогда участие в его судьбе — деликатное или не очень. Чтобы Рома поскорее смог снова обрести почву под ногами. В прямом и переносном смыслах.

Поэтому сначала мы ввели его в номинацию Премии МХТ «Без комментариев», потом он стал более мобильным — мы продолжили общение, возникли совместные идеи, которые Роману подошли. Словом, не буду утверждать, что мы такие уж дружбаны. Просто хорошо и уважительно относимся друг к другу. Это важно.

— Тем не менее за бутылочкой встречаетесь, как вы однажды заметили…

— Я так пошутил накануне его Дня рождения. Надеюсь, никто не воспринял это как то, что мы еженедельно встречаемся. Дай Бог — раз в год есть возможность посидеть, поболтать.

— Когда он лежал в больнице, вы помогали?

— Скорее наблюдал. И только, когда страшный период между жизнью и смертью прошел, я начал задавать тем, кто с ним общался, вопросы: чем можно помочь. Потому что влезать и обещать: мы сейчас все решим, неправильно. Но подсказки я получил. И помочь удалось.

— Когда первая премия МХТ была вручена 90-летнему Станиславу Любшину, комментарии не потребовались. Но Роман совсем из другой сферы…

— Эта номинация не ограничивается нашим цехом. Она скорее говорит о человеке, его жизненном пути, поступках. И о том, как он зарекомендовал себя как личность.

— Мне кажется, когда с Романом случилась беда, вы как никто близко к сердцу восприняли ее. И вас когда-то, как его, мучили мысли: как теперь жить? Да и стоит ли?

— Честь и хвала близким, друзьям Ромы и, в первую очередь, Оксане. Львиная часть заслуги в том, что он жив, — ее.

Спасибо Олегу Павловичу Табакову
— Вы кино- и театральный актер, режиссер, руководитель. Несколько лет назад начали петь…

— Петь я еще не начал. Если уж серьезно говорить, то, что я делаю, не называется вокалом. Скорее актерское пение. Когда вижу, как выступают настоящие певцы, понимаю, что мне до них не дотянуться.

— Однако не побоялись за Петра Лещенко спеть в сериале?

— Это была актерская песня. Да, с элементами уроков вокала — на какой опоре, как вести звук. Все это я благополучно забыл. И вернулся к своей манерке.

— Ипостасей у вас много. Но почему и худрук, и директор? Не можете никому делегировать административные полномочия?

— Двойная должность — наследие Олега Павловича Табакова. Он считал, что в театре должно быть единовластие. А вот, чтобы подобрать первого зама, нужно очень серьезно поработать. И сработаться. Должно пройти время, чтобы он смог разгрузить директора. Сейчас вот вроде притираемся, тьфу-тьфу…

— Но главное в вашей жизни — все-таки благотворительность?

— Наверное. Хотя… Что такое главное на самом деле, я, видимо, не очень понимаю. Есть то, что тебе интересно. И то, что ты уже не можешь бросить. Если бы в самом начале пути, скажем, через полгода после того, как занялся благотворительностью, я опустил руки, дело бы просто провалилось. Но спустя год фонд уже помог небольшому количеству детей. И бросать все это было не по понятиям, не по моему воспитанию. Знаете… Чем честнее мы работаем в театре и в кино, чем прозрачнее работа в фонде, тем лучше его результаты.

— Сейчас у вас приличный штат в фонде. Но поначалу-то вы сами ходили по больницам, смотрели на больных детей, в глаза их мамам. У вас железные нервы?

— Нервы не железные. Просто в тот момент никто за меня это не сделал бы. Но… Я никогда не предъявляю претензий тем, кто отказывается идти в больницу, в специальные боксы. Это действительно очень тяжело.

— И канцерофобия у многих по-прежнему сильна?

— Конечно. С ней очень сложно. Пробиваемся маленькими шажочками. На историю про то, что рак — приговор, было положено много времени, средств — в виде фильмов, книг и т. д. Услышав диагноз, люди испытывали шок. Мы же пытаемся доказать, что это просто диагноз.

— По-моему, еще в начале века люди опасались ходить к онкобольным, боясь заразиться.

— Была нехватка правильной информации. Тут многое важно: как доносить ее, как просить помощи других людей…

— Теперь фондов немало. А в телевизоре несчастные мамы по-прежнему просят денег на лечение детей. У многих возникает вопрос: почему такое сильное государство не может им помочь?

— Есть препараты, на которые действительно трудно собрать необходимую сумму. Поэтому несколько лет назад появился «Круг Добра», который занимается именно дорогостоящими лекарствами. Почему люди появляются в телевизоре, не могу вам ответить, каждое обращение нужно рассматривать индивидуально: где-то закончились квоты, где-то действительно нет нужных лекарств, где-то фонд, который ведет этого пациента, принял решение обратиться к помощи ТВ и зрителей.

Юра Борисов мне очень нравится

— Очень важная сегодня тема — СВО. Появились фильмы, спектакли, книги. А в планах МХТ постановки о бойцах спецоперации пока нет.

— Нужно подождать. Есть начало — нет финала. И говорить о том, что произошло с человеком во время СВО без некоего обобщения, мне кажется, преждевременно. Хотя с литературой, созданной за три года, уже можно работать. И мы думаем в этом направлении. Разговаривали, в частности с Аней Ревякиной. Нельзя сделать это просто для галочки, чтобы отрапортовать: вот вам своевременный спектакль. Я не стал бы суетиться, форсировать события. Ребята воюют, рискуют, отдают свои жизни. Так давайте и мы будем аккуратны с этой темой.

— Полагаю, меньше всего вы хотели бы говорить на тему «убежантов». Но ведь не думать о ней не можете. Из МХТ уехали трое. Можно будет их потом простить, если вернутся?

— Когда вернутся (если вернутся), будет другое понимание ситуации. Наша профессия эмоциональная. Зачастую люди делают выводы и совершают поступки на основе эмоций. В большинстве случаев решения об отъезде принимались именно так. Как я вижу, очень многие оказались без работы по основной профессии. Потому что для них работа — это родной язык, родной зритель. Здесь, в России, а не где-то в другом месте.

— В связи с проведением СВО и санкциями возникла и тема «Оскара». Наши мэтры сразу заявили: не надо наши фильмы отправлять, давайте делать свою премию. Вот Юру Борисову никто не отправлял. А он стал первым российским номинантом за мужскую роль второго плана. Вы смотрели «Анору»? Как вам фильм?

— Смотрел. Мне Юра очень нравится. Симпатичен и как человек, и как актер. Работали с ним плотно в одном «коротыше» — он был еще в самом начале кинопути, но я увидел его подход к делу. Что касается помпезной истории с наградами, скажу так: честь и хвала продюсерам, которые смогли протащить этот фильм на раскрученные премии мирового уровня, с историей. Не каждый год их лауреаты и победители были заслуженными, на мой взгляд. Но это уже другой вопрос.

— Константин, вы ведь всегда говорите то, что думаете. А от вопроса увильнули.

— Всегда говорю, что думаю, а вы уже расшифровываете.

— В свое время ваш режиссерский кинодебют «Собибор» попал в лонг-лист «Оскара». Осенью выступили с «Чайкой» как театральный постановщик. Гештальт закрыт?

— То, что я сел к монитору в «Собиборе», было достаточно резко принятым решением. Уже были знания о работе художника, оператора, не говоря уже об артистах. Этого понимания хватило, чтобы снять фильм так, как я его вижу. На монтаже осознал, что не получилось, еще чему-то учился. Но все равно это был вынужденный вход как режиссера.

О «Чайке» тоже долго думал, пытался предлагать постановщикам. И в кино, и в театре мне повезло работать с несколькими сумасшедшими людьми, которых действительно можно назвать режиссерами. Я на это звание ни в коем случае не претендую. Но то, какой мне хотелось бы видеть сегодняшнюю «Чайку» на сцене МХТ, я никому объяснить не смог. Поэтому плюнул на скромность и собрал команду актеров, подстраховавшись хорошими режиссерами по свету и звуку, художником, костюмером.

— И неожиданно вписался в историю ХIХ века Леонид Федоров.

— Песни я выбрал до того, как начал репетировать. Показалось, будто Федоров специально написал их для нашей «Чайки». Для меня он — знаковая личность рок-движения. И не только российского, наверное.

— Слушаете его в машине?

— Там может звучать все, что угодно. Зависит от настроения. Стараюсь радиостанцию подловить под себя, сегодняшнего.

— Критики не лишили вас желания ставить что-то после «Чайки»?

— Меня? Нет! Бывает вкусовщина, поверхностный разбор, когда люди выносят на бумагу или экран свое отношение к автору, а не к спектаклю. Хороших критиков, которые могли бы забросать меня гранатами аргументированно, осталось не так много.

«С приклеенной бородой вся мимика пропадает»

— У вас был довольно большой перерыв в кино. Но уже снялись в третьем сезоне «Метода», сбрив наконец бороду.

— Вам тоже она не нравилась? Почему-то многие воспринимали меня как бородатого и лохматого человека.

— А вы просто не любите приклеенную бороду.

— На одну — две смены — нормально. Но не на полгода, когда тебе ее постоянно приклеивают — отклеивают! Ходить со своей бородой — значит, экономить время. Утром можно подольше поспать. Вечером пораньше уехать с площадки. Потом, с приклеенной бородой лицо стягивается, вся мимика пропадает.

— Ваш кинорайдер изменился с тех пор, как заняли большой пост в театре?

— Никогда не менялся. Я не из тех, кто сначала заносит райдер, а потом — свои знания и умения. Потому что прихожу на площадку не есть, спать, а работать. Кофе, пепельница — вот и весь райдер.

— А если рабочий день 12 часов?

— Есть общий обед. Поели — и давайте дальше работать.

— Ну вам же делают поблажки — Хабенский не успел выучить текст, потому что загруженность колоссальная?

— Меня понимают, когда говорю: «Извините, буду с телефоном, жду звонка». Обычно же оставляю его на полдня и просматриваю как раз во время обеда, чтобы быстро ответить. А если я не выучил текст, так это, простите, мое «собачье дело». Должен выучить! Даже если некоторые слова пока заменяешь на похожие. 

Не скажу, что с годами сила памяти прибавляется. Да и ковид зацепил. Теперь нужно больше времени на заучивание текстов.

— В кадре вы не по своей воле и в ледяную воду ныряли, и горели по-настоящему. А научиться еще чему хочется?

— Пока очень влечет авиация. На симуляторах пробовал — понравилось. Но подозреваю, это совсем не похоже на реальный полет. Незаконченные обязательства пока не дают возможности освоить это дело. А, может, еще что-то возникнет интересное…

Мы же играем не профессию, а людей в ней. Это большая разница. Если будешь плохо передавать то, что происходит с твоим героем, но при этом блестяще выточишь заготовку на токарном станке или филигранно пройдешь по канату, получится документальный фильм.

— Кстати, про заготовку. Говорят, у вас золотые руки и дома все делаете сами?

— У меня золотые руки и неважно, из какого места они растут. Так будет точнее. Я действительно люблю работать руками, но не всегда все получается. Да и времени особо нет. Если уж ЧП какое в доме, приходится браться, конечно.

Сын в поиске, дочки радуют

— Почему сейчас в кино столько натурализма? В советских фильмах, на которых вы тоже выросли, не было такого количества крови, секса. При этом люди переживали за героев, плакали.

— Да, достаточно было колыхающейся занавесочки, чтобы зрители с развитым воображением все поняли. Эротика была в дефиците. Но как только пошли польские и французские фильмы, выстроились очереди. Люди ломились в кинотеатры, невозможно было купить билеты на «Новые амазонки», «Эммануэль». Видеопрокаты разрывались от желающих взять кассеты. Конечно, нас воспитывали на другом кино. Но любознательность — «а как бывает по-другому» — всегда присутствовала.

— Вы ведь считаете, что в театре и кино должны быть истории для человека и про человека.

— Считаю. Но про количество крови и секса в кино надо спрашивать продюсеров. Это они требуют от сценаристов: мало крови, надо добавить, иначе потеряем зрителя. Производственный процесс! Приходится заниматься математикой.

— Ну да, либо страшилки, либо — сказки. Слава «Чебурашки» не дает покоя продюсерам.

— А что сказки? Я к ним хорошо относился, отношусь и буду относиться. Это же раздолье для актера! Кстати, в сказке всегда должно быть все очень красиво или… очень страшно. Словом, чересчур.

— Но в основном-то все вторично.

— Может, сейчас как раз то время, когда мы можем предложить что-то свое. А вообще я не вижу ничего страшного в том, что в Москве девять «Гамлетов», а в России, возможно, 20 «Чаек». Все ведь самобытные.

— «Старший сын» еще активно пошел по столичным подмосткам.

— Все это хороший материал, за который берутся режиссеры (я сейчас не про себя), знающие, что пьесы неоднократно ставились, но им тоже есть, что сказать. А если нечего — обходят стороной.

Сказки же… Ну пусть пока перекладываются, перемалываются. Мы вот тоже затеяли в театре народную сказку для взрослых — «Жил. Был. Дом». Сами сочинили. И покажем сначала в кино, а на следующий день — в МХТ. 

— Прежде были популярны телеспектакли. Теперь театр вовсю пытается завоевать киноэкраны.

— Раньше это спокойно происходило. Сейчас в штормовом режиме, больше кричат об этом.

— Вы как-то сказали, что театр — в основном, для тех, кто любит винил. Это по-прежнему элитарное искусство? Но билеты на хорошие спектакли разлетаются как горячие пирожки.

— В процентном соотношении мы на последнем месте после интернет-платформ, ТВ, кино. Да, проигрываем. У нас в день — один сеанс, если елки или детский спектакль — может быть два. Но, слава Богу, театры забиты.

— Кстати, о детях. Сыну уже 17. Он участвовал в ваших проектах. Но свой путь нашел не в актерстве?

— Ищет. Пока в поиске. Разрабатывает интересные для него направления, меняет их, основываясь на чьих-то подсказках. Я задаю вопросы, правильно ли он понимает, что есть эта профессия или другая. Слушаю ответы. Озвучиваю свое понимание. В любом случае, Иван Константинович готовится к выбору, который может и не стать профессией на всю жизнь. Мой педагог Фильштинский, например, набирал 26 человек, окончили институт 15. А сейчас в профессии — дай Бог пятеро.

— А какие успехи у дочек? Чем радуют?

— Тем, что растут — физически, творчески, нравственно. Смотрю и радуюсь. Главное — есть движение вперед. Что еще нужно?..

Оригинал статьи
2025
Уникальный спектакль «Жил. Был. Дом», видеосюжет телеканала «Россия 1», 1.04.2025
Времена года, Антонина Шевченко, «Экран и сцена», 1.04.2025
Константин Хабенский: «Мы должны пройти испытание питерским зрителем», Мария Мельникова, Петербургский дневник, 31.03.2025
МХТ покажет Петербургу свои премьеры, видеосюжет телеканала НТВ, 31.03.2025
«Маскарад с закрытыми глазами» продолжил гастроли МХТ в Петербурге, видеосюжет телеканала «Санкт-Петербург», 31.03.2025
Константин Хабенский: «Мы легких путей не ищем», Вечерний Санкт-Петербург, 31.03.2025
Энергия молодых: лауреаты Премии Художественного театра, видеосюжет телеканала «Культура», 29.03.2025
В МХТ в третий раз вручили премию Художественного театра, Инга Бугулова, Российская газета, 29.03.2025
Начались съемки киноверсии спектакля «Жил. Был. Дом.», видеосюжет телеканала «Культура», 26.03.2025
Артисты МХТ имени А. П. Чехова рассказали о гастролях в Петербурге, Марина Алексеева, Петербургский дневник, 24.03.2025
Ольга Литвинова и Артем Быстров сыграли сцены из супружеской жизни, Светлана Хохрякова, Московский комсомолец, 20.03.2025
Презентация книги Анатолия Смелянского об Инне Соловьёвой, Анастасия Казьмина, Медиацентр МХТ, 18.03.2025
В МХТ показали премьеру «Осень», фоторепортаж Анатолия Морковкина, Театрал, 18.03.2025
К юбилею Сергея Беляева, Александра Машукова, Медиацентр МХТ, 17.03.2025
«И стены помогают…» Дома Художественного театра, Александра Машукова, Медиацентр МХТ, 12.03.2025
«Восемь разгневанных женщин» вышли на сцену МХТ, видеосюжет телеканала «Культура», 8.03.2025
«За горами, за лесами….». Счастливый полёт «Конька-Горбунка», Анастасия Казьмина, Медиацентр МХТ, 6.03.2025
Это мой город: актриса Софья Шидловская, Тоня Голубева, Москвич Mag, 5.03.2025
«8 разгневанных женщин» выйдут на сцену МХТ, Татьяна Власова, Театрал, 21.02.2025
Проект Хабенского «Жил. Был. Дом» покажут в ста кинотеатрах, Татьяна Власова, Софья Щудрина, Театрал, 19.02.2025
5 увлекательных дневников мхатовцев, Александра Машукова, Медиацентр МХТ, 16.02.2025
Музей МХАТ представил выставку о Василии Качалове, видеосюжет телеканала «Культура», 12.02.2025
«Вы – наш!» К 150-летию со дня рождения Василия Качалова, Дарья Федосова, Медиацентр МХТ, 11.02.2025
Алексей Бартошевич: «Обаяние – сама суть русского искусства», Екатерина Дмитриевская, Экран и сцена, 10.02.2025
Встреча с Романом Костомаровым в МХТ, фоторепортаж Екатерины Цветковой, Театрал, 9.02.2025
«Это Москва. Инфраструктура»: как устроен МХТ имени Чехова, видеосюжет телеканала «Москва 24», 5.02.2025
Отцы как дети, Наталья Шаинян, Экран и сцена, 20.01.2025
В доме Станиславского вспомнили Софью Пилявскую, Марина Чечушкова, Московский комсомолец, 17.01.2025
Все Чацкие Художественного театра, Александра Машукова, Медиацентр МХТ, 15.01.2025
Кристина Бабушкина в программе «Главная роль», Юлиан Макаров, телеканал «Культура», 15.01.2025
«Она была нервом поколения», Полина Ячменникова, Коммерсантъ, 14.01.2025
«Все признавали её большой талант», Валерия Новокрещенова, Театрал, 14.01.2025
Москва простилась с Евгенией Добровольской: три точки на карте памяти, Иван Волосюк, Марина Райкина, Марина Чечушкова, Московский комсомолец, 14.01.2025
Первая актриса нашего периода, Сергей Николаевич, Сноб, 14.01.2025
«Откройте, Давид»: Николай Чиндяйкин, телеканал «Москва 24», 11.01.2025
Памяти Евгении Добровольской, видеосюжет телеканала «Культура», 10.01.2025
Народная королева России, Михаил Трофименков, Коммерсантъ, 10.01.2025
Королева драмы: умерла актриса Евгения Добровольская, Екатерина Милицкая, Зоя Игумнова, Известия, 10.01.2025
Режиссер Николай Скорик рассказал о Евгении Добровольской, Марина Райкина, Московский комсомолец, 10.01.2025
Умерла актриса Евгения Добровольская, видеосюжет программы «Вести» («Россия 1»), 10.01.2025
Он мог сыграть всё. К 70-летию со дня рождения Сергея Сосновского, Александра Машукова, Медиацентр МХТ, 1.01.2025