МХТ им. А. П. Чехова: Алла Покровская: «У меня счастливая способность не помнить обид».

Она родилась в один день с Гретой Гарбо, но на 32 года позже. Ее назвали в честь Аллы Константиновны Тарасовой. Отец, муж и сын в разное время были главными режиссерами театров. Поработав на сцене Современника более 40 лет, в 2004 году актриса Алла Покровская неожиданно ярко «дебютировала» сразу в двух спектаклях МХТ — «Мещане» и"Изображая жертву". Эти звездные моменты никак не повлияли на ироничное отношение актрисы к собственным успехам и заслугам, которые она так и не научилась признавать.

До сих пор Алла Борисовна уверена, что напрасно, не послушавшись родителей, пошла в актрисы. Мама, режиссер Центрального детского театра, и папа, главный режиссер
ГАБТа, видели ее застенчивую индивидуальность и отсутствие амбиций, пытались ее уберечь: «Мои родители сделали все, чтобы я не училась ни в хореографическом (я занималась гимнастикой), ни в театральном училище. Меня подводили к зеркалу и объясняли, что данных нет. А мне казалось, что я очень хорошенькая, было обидно…».

Поскольку в театральный поступать было запрещено, а отец считал, что природа ее - учительская, Алла пошла на филологический, но хватило ее только на год. По совету мамы, Покровская пошла в театральный кружок при районном Доме учителя, где замечательный педагог, В. И. Богомолов, актер МХАТа и педагог Школы-студии, фактически подготовил ее к поступлению в Школу-студию. Только пройдя 3-й тур, Алла призналась родителям, боявшимся позора, и в доме началась паника: звонить кому-то или нет! Такая же паника была у педагогов: почему Покровский не звонит? Брать или не брать? На первый курс ее взяли вольнослушателем, настоящей студенткой она стала только через год.

Как раз в годы ее студенчества Олег Ефремов создавал Современник. Студенты-первокурсники были на его спектаклях рабочими сцены, оказывались, таким образом, как-то причастны к новому делу. «Ефремов, который был старше нас на 10 лет, а также его актеры — Галина Волчек, Лиля Толмачева, Евгений Евстигнеев, Игорь Кваша — „поставили“ нам мозги, научили понимать время, в котором мы существовали». А через 4 года Аллу Покровскую пригласили в Студию молодых актеров — будущий Современник.

Продолжая считать себя актрисой «весьма среднего дарования», Алла Борисовна обретение мастерства ставит целиком в заслугу блестящим партнерам: «Только благодаря коллегам я стала какой бы то ни было актрисой. Когда я была совсем „зеленой“, меня очень „закрывал“ Игорь Кваша, потом моим партнером стал Олег Даль со своими „заворотами“, одаренностью, непредсказуемостью. Лиля Толмачева сама служила поддержкой, а Таня Лаврова могла играть, только если с ней рядом был „живой“ партнер, увядала, если рядом немножко фальшивят. Так же и Валя Гафт — человек „с обнаженной кожей“, стать ему партнершей — безумно трудно. Талант Табакова таков, что, если ему не интересна партнерша, он может играть с залом. Табаков обычно об этом не говорит, а Валя Гафт может сказать: „Ты фальшивишь“. Ругаешься с ним, плачешь… Это совершенно потрясающая школа. А самые точные замечания мне делали отец и Ефремов. Впоследствии это были Волчек и Толмачева, а сегодня — Олег Табаков, которому я верю абсолютно».

Ее амплуа «социальной героини» как нельзя более подходило к репертуару театра — она была занята во многих легендарных спектаклях Современника, что не мешало ей считать себя средненькой актрисой. Очень забавной иллюстрацией для своей роли в искусстве считает афишу спектакля «Вкус черешни» (играли вдвоем с Табаковым), на которой значилось: «В ролях: Олег Табаков и др.»

Современник символизировал и некий модный стиль интеллектуальной богемы 60-х — подчеркнуто-функциональный (разве что Галина Волчек задавала иногда стиль гранд-дамы), демократичный (в основном ходили в брюках и свитерах), «самодельный» (актриса Наталья Пташук с большим вкусом обшивала многих «современниц»): «Однажды на новогодний капустник Современника пришли Симонов, Сартр и Солженицын с первой женой. Я весь вечер танцевала, обожала танцевать — Олег Палыч до сих пор не может забыть, какие у меня были НОЖКИ! Наташка сшила мне брюки-клеш и кофточку с жабо — модно, но никакой роскоши. Как же я оскорбилась, когда жена Солженицына, по фамилии Решетовская, написала в воспоминаниях, что „там сидела жена Ефремова вся в мехах!“. У меня и шубы в жизни не было! Тем более что я не сидела с ними за столом, но надо было бы посидеть, а то так и не знаю, о чем они говорили», — вспоминает Алла Борисовна.

Олега Ефремова знала с детства — он был тогда актером Центрального детского театра и однажды даже ставил с активом школьников новогоднее представление — с Аллой в роли Снегурочки. Когда Олег Николаевич начал за ней ухаживать, она была уже 2 года замужем. «Он ухаживал как-то стремительно, почти сразу ставил перед фактом (насколько я знаю, именно так было и с другими его женщинами). Долгие романтические прогулки по Арбату, где вырос Олег, знакомство с родителями, которые сразу приняли меня, как принимали они все от горячо любимого сына… Очень скоро мы стали жить одной семьей, а когда выяснилось, что ждем ребенка, Олег Николаевич предложил оформить наш брак. Мои родители, конечно, были против, справедливо предвидя все сложности существования с одержимым художником: „Бросить театр — и обслуживать его!“ Все свершилось в каких-нибудь полгода».

Семья получилась типичной для артистической среды: театром не жертвовали ради семьи. В быту Олег Николаевич оказался абсолютно неприхотлив, к решению бытовых проблем совсем непригоден: «Ел что дадут, питались в основном в театральном буфете, разве что на завтрак привык есть яйца, как в доме родителей; никогда не заставлял меня что-то делать по дому, и я никогда ничего на него не навешивала. Как-то я попросила его погулять с маленьким Мишей. Он пошел, вернулся чрезвычайно озабоченный и сказал (абсолютно без всякого юмора!): „Ужас состоит в том, что или — театр, или — гулять с Мишей. Я не смогу разделиться!“ Я сказала: „Ну, конечно, театр!“ — и пошла гулять сама». И для Аллы Борисовны происходящее в театре было гораздо интересней семейной жизни, поэтому она до сих пор считает, что не была Ефремову хорошей женой, да и с сыном в основном проводила время только в отпуске.

«Через 18 дней после рождения Миши я пошла играть. Я никогда не занималась им так, как надо, а тогда мне казалось, что это — норма, поскольку сама редко видела своих родителей, что не мешало нам очень любить друг друга. Мне казалось, что если у тебя ТАКИЕ родители, то - расти, как трава, и вырастешь достойным. Теперь я понимаю, что это не так». Мишина активность сверх меры проявлялась с раннего детства. Очень рано стало понятно, что одаренность его была однозначно артистической, он плохо учился и заканчивать ему пришлось вечернюю школу. В кино его пригласили сниматься уже в 12 лет: в фильме «Когда я стану великаном» он, к удивлению Олега Николаевича, «переиграл» знаменитого отца. «Что касается Мишиной „хулиганской“ репутации, я думаю, что ему просто нравится этот имидж. Он действительно с детства был непоседой; если Олег Николаевич был внутренним одиночкой, то Миша, наоборот, стремится все время к бурлящей жизни с друзьями, с женщинами. Но на самом деле чаще пишут о нем абсолютную ерунду — он очень сердечный человек, мне очень помогает, вот машину подарил».

Хотя формально брак был расторгнут только через 16 лет, фактически Покровская и Ефремов прожили вместе лет 8. Алла Борисовна отводит себе подчеркнуто скромную роль в жизни великого режиссера: «Музой» Ефремова я не была. Он ко мне хорошо относился, потому что я была приличным человеком. Во всяком случае, я ему не мешала. Я его боготворила как учителя, актера, режиссера и боготворю до сих пор как человека духа конечного поиска, преодоления себя и того, что происходит вокруг. Брак был столь непродолжителен, что преувеличивать его значение в нашей жизни не стоит. И при всей важности роли Ефремова в моей судьбе присутствие в ней моего отца — сильного, мудрого, доброго — ничуть не менее значимо".

Их разрыв совпал с уходом Ефремова из Современника во МХАТ. «Было понятно, что у Ефремова начинается какая-то другая жизнь, в которой мое место стало довольно ограниченным, а потом и вовсе не нужным». Тогда было больно, что он не позвал ее с собой. Она осталась в Современнике, где оказалась между двух огней — на ней в какой-то степени отразилась обида коллектива на «предательство» лидера, но длилось это недолго. В этот момент ей очень помогла Галина Волчек, которая, несмотря ни на что, продолжала давать ей новые роли. Много позже Олег Николаевич сказал, что хотел бы видеть ее во МХАТе, но это случилось незадолго до его смерти.

Тем не менее творческие отношения между ними никогда не прерывались, поскольку Покровская продолжала преподавать на курсе Ефремова в Школе-студии МХАТа. Ее пригласили еще в конце 60-х — она тогда очень много играла, но Ефремов сказал, что педагогика — ее стезя, а карьера актрисы не всегда стабильна. В то время, когда были живы мхатовские «старики», Алла была самым молодым преподавателем и многому у них училась: «Я до сих пор считаю, что это — моя основная работа». Среди ее учеников — не только поколения студентов Школы-студии (десятки знаменитых имен!), но и вот уже 12 лет студенты театральной школы Станиславского в Бостоне, организованной Олегом Табаковым совместно с преподавателями Гарварда и Бостонского театра. «Кто умеет — преподает на языке, а я не умею. Я спрашивала отца: почему меня не учили языкам? Он сказал, что тогда это не приветствовалось: моя бабушка, переводчица иностранной литературы, за знание 12 языков и „связь с иностранцами“ погибла в лагерях».

В 90-х Алла Покровская с головой ушла в педагогику. В Современнике, где ощущала свою ненужность, числилась на полставки и продолжала доигрывать всего в двух спектаклях. «Я понимаю, что все это связано с возрастом, с репертуаром. Современник всегда был ориентирован на приход молодых. Я совершенно не стремилась с утра до ночи играть — меня педагогика увлекала гораздо больше. Но мне казалось, что я что-то могу, а репертур складывался не в мою пользу. А Олег Палыч стал мне предлагать какие-то роли, соответствующие моему возрасту».

С 2004 года Алла Покровская — артистка МХТ. Оба «дебюта» — в спектаклях «Изображая жертву» и «Мещане» — стали событиями. Последняя премьера Аллы Борисовны — спектакль «Косметика врага», в котором она участвовала как сопостановщик ролей Константина Райкина и Романа Козака. В ее жизни всегда присутствуют «современники» 60-х — их до сих пор связывают узы цехового братства, при этом Алла Борисовна предпочитает общаться с молодежью, с удовольствием смотрит «молодые» спектакли. В квартире, где они жили еще с Олегом Ефремовым, много фотографий знаменитых родных и друзей — и совсем нет фотографий Аллы Покровской. У нее есть любимый сын и куча внуков, на которых опять не хватает времени.

Грета Гарбо начала свою книгу так: «Моя жизнь, как любая другая, не удалась». Алла Борисовна смотрит на свою жизнь иначе: «У меня счастливая неспособность сохранять в памяти негатив — возможно, это подсознательный способ самосохранения. Поэтому в моей жизни обид было очень мало, а получила я от людей очень многое…».

АФИША	БИЛЕТЫ	СПЕКТАКЛИ
ТРУППА	ИСТОРИЯ	КОНТАКТЫ