Табаков и Зудина принесли последнюю жертвуАртур Соломонов, Газета, 17.12.2003 Во МХАТе имени Чехова Юрий Еремин поставил спектакль «Последняя жертва» по пьесе А. Островского с Олегом Табаковым и Мариной Зудиной в главных ролях. Эта премьера — удача театра.«Последняя жертва» — спектакль солидный, он, так сказать, дышит ровно, с долгими паузами. Юрий Еремин, который месяц назад выпустил провальную премьеру в РАМТе, словно сказав актерам «пойдите туда, не знаю куда» (и они, конечно, пошли), здесь сработал качественно и внятно. И все знали, куда идут и чего ищут, — даже в сценах массовых. Как почти всегда у Островского, главным побудительным мотивом, беззаветной (и часто безответной) страстью героев являются деньги. Есть и пережитки прошлого, которые о любви лепечут — в частности, героиня Марины Зудиной Юлия Тугина. А Прибытков (Олег Табаков) — делец крупный, влюбленный в Тугину и очень хорошо знающий, какой капитал требуется для приобретения счастья. Он не ошибается. Еремин создал жесткую структуру — по ритму и внешнему облику, и чувствуется в спектакле не то чтобы обреченность всех героев, а неизбежный жизненный путь, который им придется пройти, и путь невеселый. Успешных не будет, счастливых не будет — кому-то не удастся себя продать, кто-то продаст себя дешевле, чем рассчитывал, а если и удастся выгодно вложить свое тело, то и тут радости будет мало. А тот, кто купит, уже и иллюзии всякие потерял и просто и вальяжно поедает то, что вызывает аппетит. Единственное, что в спектакле МХАТа напоминает о пространствах, где не так душно, — музыка. На сцене то ресторан, то дом Юлии Павловны, то кабинет Прибыткова (Олег Табаков). Режиссер и актеры мудрствовать не стали. Например, когда героине Зудиной сообщают об измене жениха, звучит музыка печальная и после паузы слышен голос Зудиной: «Как же это?», все это действует на зал безотказно. Бог с ними, с новациями, в конце концов, честная актерская игра, несамовлюбленная режиссура — уже почти событие. И когда открывается дверь дома Юлии Павловны, слышно — за стенами вьюга, и когда приходят с улицы, то стряхивают с одежды снег. Над сценой справа — фотографии заснеженной старой Москвы, они меняются порой. Эти фотографии, иллюминирующие колеса над сценой и абстрактная картина, которая висит в кабинете Прибыткова, — единственные приметы театра, скажем грубо условного. Остальное — честно, внятно и искренно. Без затей. Олег Табаков играет роль хозяина жизни очень убедительно, иначе и быть не могло. Влечение Прибыткова к Тугиной, однако, вышибает его из седла: когда она подходит к нему, он инстинктивно ее обнимает, она отскочила — и его рука ловит ее шарф. Хотя, конечно, сантиментам в жизни Прибыткова места уделено немного. Только по расписанию, только из вежливости. И поэтому мгновения, когда он вдруг повинуется порыву, впечатляют. Трактовка Олега Табакова иная, чем, скажем, у Москвина, который на сцене МХАТа сыграл Прибыткова. Это был благородный седеющий джентльмен, едва ли не спаситель Тугиной. В спектакле Еремина, где идет изящное и учтивое взаимопожирание, Прибытков отлично «рифмуется» с жизнью, которая кипит вокруг: никакого диссонанса, он просто исполняет ведущую партию. Вокруг: Лука Дергачев (Роман Кириллов) — крохотный и жалкий, кажется, его место — у кого-то за пазухой, но уж больно он непригляден, никто его за пазуху не примет. Салай Салтаныч (Игорь Золотовицкий) — сошка поменьше Прибыткова, не хозяин жизни, а скорее хозяйчик, но тоже не промах. Вадим Дульчин (Сергей Колесников) — красавец, сердцеед, мечущийся в поисках богатой жены. Ирина Лавровна (Дарья Юрская), влюбленная в Дульчина искренно и страстно, но охладевшая в секунду, узнав, что красавец небогат? И еще какие-то пустоголовые фаты, лгущие тетушки, влюбленные вдовы — каждый, хоть и недолго стоит на сцене, вносит свою краску в создание этого мирка. В этом спектакле ощутим особый рок — такого домашнего, кухонного свойства, но от этого не менее властный: женишься на богатом (богатой), а коли не удастся, локти кусать будешь, всхлипывая на людях о благородстве своем. Или заворочается совесть, подлецом быть как-то тошно станет, а минут через десять — гитару в руки, сигарету в зубы, и бунт закончен. Мейерхольд, который поставил Островского в двадцатые годы, освободил сцену от бытовых подробностей еще и потому, что хотел избежать оправдания героев Островского весовым укладом, который выражался бы в прилаженности вещей друг к другу, их спаянности — мол, не вчера началось, не завтра закончится, ты только живая фигурка среди этих шкафов да стульев. То есть он хотел помимо прочих задач уничтожить аналогию «рок-быт» (или «рок-уклад») и сделать акцент на воле человека. По последним спектаклям по пьесам Островского, в том числе и по спектаклю МХАТа, и не скажешь, что волеизъявление возможно. Финалы пьес Островского очень часто ложносчастливые. Героев вдруг осыпает денежный дождь; кто-то добивается цели — невысокой, но своей; или же вдруг в главном герое вновь забурлит совесть, и он обещает возродиться к честной жизни. Но эти финалы по существу столь же печальны, как и, скажем, развязки «Грозы» или «Бесприданницы». Случайно выпавший денежный дождь мог бы пролиться совсем над другими людьми, а значит, где-то эти осадки не выпали, и о счастье там говорить излишне. Такого рода случайность не отменяет хода вещей, расстановки сил, а только подчеркивает ее. Поэтому так часто у Островского чем финал радостней, тем печальней. Конец спектакля Еремина лишен даже этой двойственности. Прибытков и Тугина уходят со сцены, и на экране мы видим их лица крупным планом. Потом — только лицо Тугиной. Она узнала правду, но, как говорится, «правда — хорошо, а счастье — лучше». Последняя жертва Тугиной в том, что она с этой правдой жизни смиряется. А ее бывший жених вопит, что продолжит поиски богатой невесты. Найдет. Пресса Табаков и Зудина снова стали жертвами, 7 дней, 22.12.2016 Честные намерения, Мария Никольская, Россiя, 4.03.2004 Последняя любовь делового господина, Полина Богданова, Театральные Новые известия, 17.01.2004 Чудесные новые старые русские, Александр Соколянский, Время новостей, 26.12.2003 Очень хороший капиталист, Наталия Каминская, Культура, 25.12.2003 Марина Зудина: «Своих героинь не порицаю», Екатерина Васенина, exclusiveИЗВЕСТИЯ, 24.12.2003 Сентиментальный роман, Итоги, 23.12.2003 Из жизни новых старых русских, Любовь Лебедина, Труд, 23.12.2003 Раз в сто лет колесо до Москвы доезжает, Елена Дьякова, Новая газета, 22.12.2003 Давнопрошедшее настоящее время, Александр Соколянский, Время новостей, 19.12.2003 У женщины деньги завсегда отберут, Мария Хализева, Вечерний клуб, 19.12.2003 Семейный бенефис, Ольга Фукс, Вечерняя Москва, 19.12.2003 Миллионщик, Олег Зинцов, Ведомости, 17.12.2003 Табаков и Зудина принесли последнюю жертву, Артур Соломонов, Газета, 17.12.2003 Непоследняя жертва, Роман Должанский, Коммерсант, 11.12.2003 Жертвоприношение во МХАТе, Марина Райкина, Московский комсомолец, 27.11.2003 Торгующие во МХАТе, Роман Должанский, Коммерсант, 18.11.2003 | ||
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ — КОНСТАНТИН ХАБЕНСКИЙ
