Темур Чхеидзе: «Я еще не выяснил, умею ли ставить спектакли»Артур Соломонов, Газета, 13.11.2001 «Антигона» — третья премьера во МХАТе им. Чехова с начала сезона. Режиссер спектакля Темур Чхеидзе встретился с корреспондентом Газеты Артуром Соломоновым.— Для Художественного театра этот сезон очень важен. Табаков наконец разобрался с хозяйством, и в сентябре вышло сразу три премьеры, среди которых — Ваша «Антигона». Вы думали о том, чего, на Ваш взгляд, не хватает МХАТу, и чем бы Вы могли обогатить его? Или вели себя просто как приглашенный на одну постановку режиссер? — Я максимально старался это все забыть. Я просто ставил свой спектакль. О том, какую роль он сыграет в формировании нового облика МХАТа, я не думал. Я был в своей скорлупе, занимался только своим спектаклем, конечно, интересуясь тем, что происходит в театре… Ну, чего греха таить, когда Табаков предложил мне поставить «Антигону», я отказался. И два месяца отказывался. Я ведь уже ставил эту пьесу в Петербурге и Тбилиси. — Были еще претендентки на роль Антигоны, кроме Марины Зудиной? — У меня лично не было. Я понимаю, что у кого-нибудь могут возникнуть подозрения, дескать, ага, супруга Табакова в главной роли… Ну, все понятно. Но я даю Вам честное слово, что никакими соображениями, кроме творческих, я не руководствовался, подбирая актрису на роль Антигоны. — Вы сами выбрали Зудину на главную роль? — Как это ни парадоксально звучит — да. — А выбор дочери Кирилла Лаврова на роль Антигоны в питерском спектакле тоже принадлежит Вам? — Ну а кому еще? Не хватало, чтобы кто-то подбирал актеров в мой спектакль! … А еще парадоксальнее звучит, что Табаков сам выбрал моего друга, Отара Мегвинтухуцеси, на роль Креона в московском спектакле. В общем, произошел непроизвольный обмен любезностями. — Вы как-то говорили, что не можете работать с актером, если он Вас чем-то не удивляет. Чем удивляла Вас Марина Зудина в процессе репетиций? — Она очень эмоциональна. Очень. — Скажу Вам честно, мне спектакль понравился, но Марина Зудина мне кажется не совсем убедительной. — Нет, я так не считаю. Марина работает хорошо. Вообще восприятие искусства — дело абсолютно субъективное. Вот Вы можете всерьез со мной поспорить, почему я женился на своей жене, а не на другой женщине, которая Вам кажется более достойной? Нет ничего глупее такого спора. Ведь многие подходят ко мне и говорят, что Зудина была блистательна. А на Вас она не производит должного впечатления. О чем тут спорить? Даже рецензии на спектакли всегда такие разные, что просто не верится, что критики смотрели одну и ту же постановку. — Критиков не любите? — Я счастлив, что среди моих знакомых много людей, которые могут мне сказать: «Ну что это ты поставил? Это какая-то ерунда!» Я так хотел, чтобы моя жена приехала посмотреть «Бориса Годунова», которого я поставил в БДТ. Я горжусь этим спектаклем… А ей не понравилось. Мне было больно, но обидно мне не было. — Представляю, что я написал бы что-нибудь и считал бы это почти шедевром. А потом близкий человек выразил неудовольствие. Вряд ли я бы реагировал так же спокойно. — Нет, я не буду кокетничать, конечно, я переживаю. Но это другое, чем когда критик пишет что-то оскорбительное. Вот недавно читаю в одном из театральных журналов про очень известного артиста: «Актер такой-то играет ужасно!» Слушайте, ну подберите слова, чтобы я сам пришел к заключению, что этот актер играет плохо! А хамить очень легко. Есть вещи, за которые в XIX веке вызывали на дуэль. — Вы бы кого-нибудь вызвали? — За статью? Еще чего не хватало! Грех брать на душу, кого-то убивать, а чего доброго, и тебя могут подстрелить! К таким выпадам серьезно относиться нельзя. Ну тявкнет кто-то: «Плохо! Пошли вон!» И что? — Как, по Вашим предположениям, должна повлиять на публику Ваша «Антигона»? — Не знаю. Мое дело — рассказать историю. Я не знаю, что должно произойти в зрителе, не пытаюсь дать никаких ответов. Я хочу лишь поставить публику перед определенной проблемой. — Вы так часто повторяете слова «не знаю». — Наверное, дело в том, что я не могу сформулировать ответ. И не потому, что говорю с акцентом. Я ни на одном языке не смогу сформулировать. И вообще, очень много в жизни таких вопросов, на которые у меня ответа нет. И я этого не стесняюсь. — У Вас никогда не было желания бросить театр? — Никогда. Какой-нибудь конкретный театр мне иногда хочется послать к черту. Но потом и это проходит. Я просто ничего не умею делать, кроме спектаклей, и еще надо выяснить, умею ли я делать это. Пресса Марина Зудина: «Сегодня от любви умирать немодно», Александр Смольяков, Век, 19.07.2002 Темур Чхеидзе: «Я еще не выяснил, умею ли ставить спектакли», Артур Соломонов, Газета, 13.11.2001 Для царей, Лариса Давтян, Новое время, 11.11.2001 Титан и воробушек, Ольга Галахова, Ваш досуг, 5.11.2001 Правда и ложь трагедии, Елена Гинцберг, dell’APT, 1.11.2001 Спектакль по расписанию, Глеб Ситковский, Вечерний клуб, 20.10.2001 Приговоренные к жизни, Ирина Алпатова, Культура, 4.10.2001 Зачем вы, девушки, идете в камикадзе?, Валентина Львова, Комсомольская правда, 2.10.2001 Фивы наших дней, Ирина Корнеева, Время МН, 2.10.2001 Драма идей, Григорий Заславский, Театральное дело Григория Заславского, 2.10.2001 Братская могила, Антон Красовский, Независимая газета, 2.10.2001 От эдипова комплекса мы излечились, Елена Дьякова, Газета.Ru, 1.10.2001 Трагическая скука, Марина Давыдова, Время Новостей, 1.10.2001 Год Креона, Алексей Филиппов, Известия, 30.09.2001 Борьба за труп на сцене МХАТ, Марина Райкина, Московский Комсомолец, 29.09.2001 Антигона за железным занавесом, Любовь Лебедина, Труд, 29.09.2001 Темур Чхеидзе: «Одной правды не бывает», Юлия Кантор, Известия, 28.09.2001 Марина Зудина: Мне не интересны «правильные» героини, Юлия Кантор, Известия, 14.06.2001 Темур Чхеидзе в эфире «Эхо Москвы», 3.06.2001 | ||
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ — КОНСТАНТИН ХАБЕНСКИЙ
