Райа-Синикка Рантала: Кругом дети СтаниславскогоИрина Алпатова, Культура, 24.10.2002 31 октября в Московском Художественном театре имени А. Чехова состоится премьера спектакля «Тот, кто получает пощечины» по пьесе Леонида Андреева с участием Виктора Гвоздицкого, Станислава Любшина, Владимира Кашпура, Валерия Хлевинского, Егора Бероева, Дарьи Мороз и других актеров. На постановку художественный руководитель театра Олег Табаков пригласил Райю-Синикку РАНТАЛУ, известного режиссера из Финляндии. Московским театралам это имя уже знакомо: Рантала дважды работала в Табакерке — над спектаклями «Опасные связи» и «А в Конго есть тигры?». Мы попросили финского режиссера поделиться своими впечатлениями о русском театре и о своеобразии работы с московскими артистами. - Госпожа Рантала, в русском театре кроется для вас особая привлекательность или он вам столь же интересен, как любой другой национальный театр? — Для меня русский театр, безусловно, гораздо более интересен. Ведь мы в Финляндии — тоже «дети Станиславского» с точки зрения нашего театрального образования. Я и сама занималась исследованиями в области театральной педагогики, пыталась найти для себя наиболее ценные вещи. Находила их и у Вахтангова, и у Мейерхольда, и прежде всего у Станиславского. Конечно, обращалась и к деятельности Ли Страсберга, к тем, кто сегодня работает по этому методу в США. Для нас русский театр — это что-то особенное. Будучи еще молодой, я получила отсюда очень много импульсов. Я часто приезжала в Москву, ходила смотреть спектакли. Это началось еще в 1973 году, когда здесь проходил первый конгресс Международного института театра. Потом я часто бывала на Таганке, видела много спектаклей в студии Табакова, когда она еще только начиналась. - Когда вы лично познакомились с Олегом Табаковым и как возникли ваши творческие контакты? — Мы впервые встретились в 1972 году в Будапеште, на семинаре Комитета Нового театра МИТ, в состав которого оба входили. Мне запомнился смешной молодой артист из Советского Союза. Он носил тогда вельветовый костюм, а в самые скучные моменты чьего-либо выступления развлекался тем, что засовывал себе в глаз лимонную корочку. Несколько лет спустя, оказавшись в Москве, я с удовольствием посмотрела его режиссерские работы в студии — «Маугли», «Две стрелы». Я тогда руководила актерской школой в Хельсинки и пригласила Олега на постановку, он сделал со студентами «Две стрелы». Когда я была главным режиссером драматических театров Лахти и Хельсинки, тоже приглашала его на постановки. И мы в течение многих лет говорили о том, что и мне пора бы поработать в Москве. Но когда я руководила театрами, такой возможности не было, я очень много работала, была постоянно занята. В 1997 году я оставила штатные должности и стала свободным режиссером. И с этого момента могла отвечать «да» на его приглашения. Результатом этого стали два поставленных мною спектакля в Табакерке и нынешние репетиции во МХАТе. - До этого вы когда-нибудь работали в России? — Нет. - Табаков предлагал вам конкретный материал для постановки или оставлял право его выбора за вами? — Мы обсуждали несколько вариантов. И он что-то предлагал, и я тоже. Решили остановиться на пьесе Леонида Андреева «Тот, кто получает пощечины». Я уже ставила ее в Лахти в 1989 году. Табаков видел этот спектакль и, как оказалось, еще с тех времен думал о возможности постановки этой пьесы в Москве. - Мхатовский спектакль — это повторение пройденного или совершенно другой вариант постановки? — Совершенно другой. Прошло время, появились другие актеры. А я всегда полагаюсь на актеров, когда ставлю спектакль. И, конечно, у российских исполнителей совершенно иной мир. - Вы ощутили какое-либо своеобразие работы именно с русскими актерами? — Каждый актер — личность. Тут практически невозможно ничего обобщить. Но скажу, что актеры МХАТа, например, отличаются от актеров Табакерки. - Чем же? — Тем, что во МХАТе актеры, прежде чем начать что-то делать, пытаются все для себя уяснить на интеллектуальном уровне. Они заранее хотят очень четко представить, что им предстоит. И сами приходят ко мне со своими идеями и предложениями. Табакерковские же актеры больше полагаются на режиссерскую волю. А вот в Финляндии артисты стремятся как можно скорее приступить к конкретным действиям. Они более склонны искать сообща, в процессе репетиций. Здесь же артисты приходят на репетицию с домашними заготовками. - Вас это устраивает как режиссера? — Вполне. Как, впрочем, очень устраивает профессиональный уровень российских актеров. - А если возникают какие-то расхождения между исполнителями и режиссером, как вы поступаете? — Мы ищем все новые и новые варианты. Я пытаюсь спровоцировать актеров на другие идеи, которые я уже смогу принять. Вернее, важно, чтобы мы все вместе пришли к соглашению. И это не компромисс, но расширенный поиск новых возможностей. - Легко ли было делать распределение ролей в спектакле, ведь не все актеры были вам достаточно хорошо известны? — Совсем нелегко. Я, честно говоря, поначалу думала, что это будет совместная постановка МХАТа и Табакерки, что я смогу занять артистов и той труппы тоже. Я их лучше знаю. Но пришлось понять, что с точки зрения репертуара, графика репетиций и тому подобных вещей это абсолютно невозможно. Поэтому «Тот, кто получает пощечины» — чисто мхатовский спектакль. Впрочем, когда я работала в Табакерке, много спектаклей во МХАТе видела. Кое-кто из артистов был мне известен по киноработам, российское кино в Финляндии увидеть можно. Виктора Гвоздицкого, исполнителя главной роли, я помню еще по роли Пушкина в спектакле Камы Гинкаса «Пушкин и Натали». Так что я практически всех актеров, занятых в спектакле, так или иначе знала. Совсем мне не известные в постановке не заняты. Проблема-то была в другом. Оказалось, что я выбрала настолько популярных актеров, что они не всегда могли репетировать, потому что были очень заняты в текущем репертуаре. И поэтому мы иногда теряли время. - Что для вас связано с именем Леонида Андреева и с этой конкретной его пьесой? — Я прочитала пьесу лет 20 назад. Она меня захватила. Я ощутила, что в этом восхитительном мире цирка комическое всегда сочетается с неизбывным стремлением рисковать своей собственной жизнью. В результате возникает та среда, в которой можно ставить самые серьезные и глубинные философские вопросы. Кстати, другие пьесы Андреева не похожи на «Того» и вряд ли, с моей точки зрения, могут сегодня иметь успех. А вот героев этой драмы можно считать людьми нашего времени. Я, между прочим, была потрясена тем, что в Москве эта пьеса не идет. - Вас удовлетворяет репетиционный процесс? Есть ли вероятность точной реализации вашего замысла? — Я всегда не могу понять, как мне все-таки удается добраться до премьеры. Будем надеяться на лучшее. - Вы уже получили перспективные предложения от Олега Табакова? — Вы не поверите, но мы практически не виделись. Сейчас, например, Олег в Германии. Конечно, в самом начале работы мы все подробно обсудили, а потом только раза два успели сказать друг другу «привет». Но надеюсь, что до моего отъезда мы все-таки еще разок пообщаемся. Пресса Клоуны тоже плачут, Ольга Смирнова, Культура, 6.11.2002 Неприятности в цирке, Мария Львова, Вечерний клуб, 5.11.2002 Лучше закрыть театр…, Виктория Никифорова, Ведомости, 5.11.2002 Пощечины достались зрителям, Марина Шимадина, Коммерсантъ, 5.11.2002 Настоящий Гвоздицкий, Григорий Заславский, Независимая газета, 5.11.2002 Тот и другие, Александр Соколянский, Время Новостей, 5.11.2002 Пляска смерти, Ирина Корнеева, Время МН, 29.10.2002 Райа-Синикка Рантала: Кругом дети Станиславского, Ирина Алпатова, Культура, 24.10.2002 Русско-финские страсти, Ольга Фукс, Ваш досуг, 22.10.2002 | ||
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ — КОНСТАНТИН ХАБЕНСКИЙ
