Теперь хоть и помереть…Вера Максимова, Независимая Газета, 8.06.2004 Третьей по счету за последнее время чеховской премьере в Москве — «Вишневому саду» режиссера Адольфа Шапиро во МХАТе им А. П. Чехова предшествовали слухи. Табаков-де собирается снимать спектакль, как только вернется из Америки… Эпатажная Рената Литвинова, которая с телеэкрана «лепит» все, что захочет, а по ночам еще и учит нас, бедных, стилю в одежде, — в роли Любови Андреевны Раневской невозможна… Как это Олег Павлович позволил, а культурный режиссер Шапиро посмел пригласить амбициозную дилетантку!.. Перечисляли знаменитостей, в возмущении покинувших спектакль. Между тем после критических «выволочек» и скандальных слухов, о которых Литвинова не могла не знать, «героиня» московской тусовки выходила на сцену, нисколько не оробев, но словно бы став еще более собой. Эта белокурая красавица с резким немецким профилем, эта кино-теле-звезда, отнюдь не похожая на медлительную, загадочную, значительную Марлен Дитрих, о чем неточно написали первые рецензенты; эта театральная «неумеха» — была подвижна и беспокойна. Размахивала тонкими руками; чрезмерной жестикуляцией подкрепляя, «подталкивая» каждое слово. Широким шагом манекенщицы мерила большую сцену чеховского МХАТа — вдоль, вглубь, по диагонали. Заламывала изящные кисти рук. Ослепляла сверканием настоящих бриллиантов, играла браслетом на хрупком запястье. Она говорила специфическим, «носовым» голосом, вкрадчивым и высоким; шептала так, что ничего не было слышно; кричала «белым звуком», по-простецки «акая», проглатывая окончания, нисколько не опасаясь вульгарности. В спектакле Адольфа Шапиро, «отдельная» среди других, словно бабочка диковинных тонов, она порхала в сумеречном пространстве сцены, тем более заметная, что сцена МХАТа была пуста. Так «сочинил» сценографию нового «Вишневого сада» Давид Боровский. Никакого сада и белого весеннего цветения. Никакого дома. Никакого шкафа. «Холодно, холодно, холодно… Пусто, пусто, пусто…» Есть только занавес. Перед ним, закрытым, на узкой полосе авансцены начинают спектакль Лопахин и Дуняша; Епиходов из оркестровой ямы протягивает букет. Смутный шум возвещает о приезде Раневской. Старый Фирс натягивает белые перчатки и, прислонившись головой к мхатовскому символу — аппликации, произносит хрестоматийно известную фразу: «Барыня моя приехала… Дождался! Теперь хоть и помереть…» Занавес идет. Но этот раз он не открывается, а отворяется. Подвешенный на двух гигантских штангах под колосниками, медленно распахивается внутрь сценического пространства — словно ставни гигантского окна после долго перерыва. А в глубине темнеет, густеет пустота — ночи, космоса, бездны. (Из предметного антуража имеются лишь венские стулья да на дальнем плане играет еврейский оркестр.) Епиходова (Сергей Угрюмов) — в спектакле нет. И Яши (Дмитрий Бродецкий) — тоже нет. Гениально написанных Чеховым, соблазнительных для любого актера. Роль Ани отдана актрисе Анастасии Скорик, а Вари — Екатерине Соломатиной, потому что актрисы молоды? Других причин — не найти. Фирс — в исполнении опытнейшего Владимира Кашпура превратился в маленькую, несущественную роль. Профессиональные актеры играют, как на младших курсах театральных училищ. По чувству и правде, без образов. Но скучен такой Чехова. Талантливую Евдокию Германову — Шарлотту жаль. Ни слова попросту. Провывает текст. Перекашивает лицо в гримасах. Изламываясь, ходит по невидимому канату. Так что «манерничает» не одна Литвинова, а и Германова тоже. Имеющий театральное имя, народный артист Андрей Смоляков — Лопахин говорит слова, слова, слова… Тихо и громко, до надсады. Бешено дирижирует оркестром. Ни прошлой, ни будущей судьбы в этом чеховском купце не угадать. В нынешней огромной труппе МХАТа не нашлось никого, чтобы сыграть Петю Трофимова. Студент Школы-студии Дмитрий Куличков декламирует текст от первого до последнего слова. С большими или меньшими оговорками можно отличить лишь Сергея Дрейдена. Еще один приглашенный артист во МХАТе, петербуржец. Новый Гаев — нервозный, капризный, начисто лишенный обаяния. Рената Литвинова — самое спорное, но и самое яркое, возбуждающее в спектакле. Она даже забавна в своей дерзости, раскованности, свободе — привыкшая к успеху, не знающая сомнений, с лицом немецкой кинозвезды 30-х годов. Ее Раневская недобра. Лишь по инерции произносит нежные слова дочери — «дитюся» или «радость моя»… Сохранила привычку к роскоши. В прежних спектаклях не замечалось, а теперь же сознаешь, что в Париж она уезжает, забрав с собой все бабушкины деньги, присланные Ане. Мы почти никогда не видели молодых Раневских. .. Всю историю с любовником в Париже принимали на веру. Эта же - прекрасна. И очевидно — грешна. Ее громкие кульминационные сцены нехороши, визгливы, вульгарны. В лучших, тихих, рождается ощущение, что эта театральная «неумеха» — способный человек. Неизвестно, входило ли это в замысел постановщика, или изумительная сценография, «черный квадрат» в глубине напоминают о конце сущего. В спектакле — без ролей, с одной странной, по чеховским канонам невозможной центральной ролью, — возникает ощущение исчерпанности, конца, обрыва в пустоту. Обитателей усадьбы. Их эпохи. И чеховских персонажей, от которых из-за плохой игры актеров все чаще остается лишь отзвук знакомых имен. И терпящего неудачу за неудачей нынешнего театра Чехова, на какое-то время, видимо, конченного для нас. И художественного театра, как русского феномена и уникума, который вот только что был и уже нет его… Пресса Адольф Шапиро: «Любая диктатура возникает от неуверенности в себе», Сергей Элькин, Театрал, 28.09.2016 МХТ имени Чехова привез в столицу Латвии «Вишневый сад», ТАСС, 26.10.2015 Богиня в саду, Александр Смольяков, ГДЕ, 17.09.2004 «Не называй ее небесной…», Татьяна Москвина, Московские новости, 11.06.2004 Вкус последней черешни, Наталия Каминская, Культура, 10.06.2004 Продано!.., Итоги, 8.06.2004 Теперь хоть и помереть…, Вера Максимова, Независимая Газета, 8.06.2004 Чехов. Девушка. Анекдот, Елена Ямпольская, Русский курьер, 7.06.2004 Тени забытых предков, Алена Карась, Российская газета, 7.06.2004 Не совсем Литвинова, Дина Годер, Газета.Ru, 4.06.2004 Пробегающая красота, Лариса Юсипова, Ведомости, 4.06.2004 К лесу — садом, Марина Давыдова, Известия, 4.06.2004 Пальма в вишневом саду, Марина Шимадина, Коммерсантъ, 4.06.2004 Шапиро поставил Шехтеля, Глеб Ситковский, Газета, 3.06.2004 Еще один Чехов, Григорий Заславский, Независимая Газета, 21.05.2004 Майский Чехов, Александр Смольяков, ГДЕ, 21.05.2004 | ||
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ — КОНСТАНТИН ХАБЕНСКИЙ
