У Нильса Бора улыбка ТабаковаЛюбовь Лебедина, Труд, 4.03.2003 Одни считают, что этот спектакль по пьесе известного английского драматурга Майкла Фрейна, повествующий о взаимоотношениях двух великих физиков Нильса Бора и Вернера Гейзенберга, вообще не имеет никакого отношения к искусству, поскольку текст пьесы чем-то напоминает учебное пособие по квантовой механике, другие же приветствуют его появление на знаменитой сцене, так как театр должен не столько развлекать зрителей, сколько просвещать. Наверное, истина лежит где-то посередине. Потому что, когда в течение трех часов актеры сыплют физическими терминами и заметно, как они напрягаются, чтобы не перепутать уран-235 с ураном-238, то воспринимать это тяжело. И если, не дай Бог, вы пропустите хоть одно слово в длинных диалогах ученых-соперников, то потом не поймете, почему Бору удалось вместе с американцами создать атомную бомбу, а его бывшему другу Гейзенбергу в фашистской Германии — нет. Так что зрителям требуется некоторое время, чтобы, как теперь говорят, «въехать» в суть взаимоотношений троих героев (включая жену Бора) и дела, которым они занимались. К сожалению, не все зрители выдерживают это испытание и раздосадованные покидают театр во время антракта. Те же, у кого терпения и любознательности больше, во втором акте привыкают к научной терминологии и даже пытаются словить «кайф» от того, что разыгрывают на сцене Ольга Барнет, Олег Табаков и Борис Плотников. Например, очень интересно наблюдать, как Табаков, играющий Бора, спорит, отстаивает свою точку зрения, держит длинную паузу, молчит, хмыкает, хитро и лукаво смотрит на нетерпеливую Барнет, исполняющую роль его верной жены. Конечно же, Табаков понимал, что зрителям, купившим дорогие билеты на премьеру, чтобы насладиться игрой актеров, не очень-то хочется разбираться в проблемах квантовой теории поля и протонно-нейтронного строения ядра, поэтому они могут «проголосовать» ногами против спектакля. Здесь он сильно рисковал, как рисковал и тем, что доверил постановку пусть и талантливому, но молодому режиссеру Миндаугасу Карбаускису, ученику Петра Фоменко. Но видно уж такова натура Табакова — рисковая, закаленная в «боях». Ему очень важно было доказать себе и другим, что в театре, помимо всего прочего, есть и игра мысли, интеллекта. …В начале 1941 года Гейзенберг приезжает в оккупированную немцами Данию, чтобы поговорить с Бором о чем-то очень важном для него. Но прежней душевной близости между ними уже нет. Теперь они находятся по разные стороны баррикад: Гейзенберга опекает «третий рейх», Бор находится у фашистов под колпаком. Разговора не получается. Казалось бы, наука не имеет отношения к политике и этике, но, оказывается, они тесно переплетены. Свидетельство тому — трагедия Хиросимы. Поэтому не важно, разбираются ли зрители в квантовой теории, прочитали Олег Табаков и Борис Плотников труды Эйнштейна, Бора, Гейзенберга или нет. Важно другое — способны ли мы совершать усилие над собой, способны ли преодолевать привычную инерцию сознания и отправиться в другие неведомые миры. Хотя бы мысленно. Конечно, ученым трудно было постичь строение атома, но самым трудным оказалось для них проникнуть в глубины своей души. Вот об этом и поставил спектакль молодой Карбаускис. И все-таки при всех «научных» экспериментах театр остается театром, с его неожиданностями, казусами, техническими накладками. Непонятно откуда взявшаяся кошка, мяукавшая за кулисами в течение первого акта, по теории вероятности могла сорвать спектакль, если бы… Если бы актеры и дальше делали вид, что не слышат ее, в то время как зрители по этому поводу начали веселиться. Когда же Олег Павлович, не выходя из образа, мягко прореагировал на кошачье мяуканье, то напряжение между актерами и публикой мгновенно спало. Вообще-то он, как никто другой из актеров, умеет действовать на аудиторию гипнотически. Табаков может несколько минут стоять на сцене, улыбаться, дымить свой трубкой с ароматным табаком, и это будет интересно, никто в зале и не шелохнется. Такова магия его актерского дарования. Поэтому, каким бы сложным ни был текст его роли, Табаков прежде всего общается со зрителем на душевном уровне. И это главное. Только вот никак не могу представить, что же стало с несчастной кошкой?? Пресса О любви к метафизике, Алла Шендерова, Экран и сцена, 12.04.2003 Физика без словаря, Александр Смольяков, Где, 8.04.2003 Очная ставка физиков и лириков, Ирина Алпатова, Культура, 6.03.2003 Чистейший Эльсинор, Мария Хализева, Вечерний клуб, 6.03.2003 Ядерная физика в действии, Нина Агишева, Московские Новости, 5.03.2003 Производственное совещание физиков во МХАТе, Ольга Галахова, Россiя, 4.03.2003 У Нильса Бора улыбка Табакова, Любовь Лебедина, Труд, 4.03.2003 Слова, слова, слова…, Итоги, 4.03.2003 Копенгаген, Еженедельный журнал, 4.03.2003 Девять дней одного 1941 года, Елена Дьякова, Новая газета, 3.03.2003 Не Копенгаген, Артур Соломонов, Газета, 28.02.2003 Во МХАТе изучают физику, Марина Райкина, Московский комсомолец, 28.02.2003 Лабораторная работа, Григорий Заславский, Независимая газета, 28.02.2003 Только для умных, Елена Ямпольская, Новые известия, 28.02.2003 Что сказал покойник, Олег Зинцов, Ведомости, 28.02.2003 МХАТ расследует дела физиков Третьего рейха, Александр Соколянский, Время Новостей, 27.02.2003 Элементарные частицы, Роман Должанский, Коммерсантъ, 27.02.2003 Неочевидное вероятное, Марина Давыдова, Известия, 26.02.2003 Скучнее учебника по физике, Полина Игнатова, Газета.Ru, 25.02.2003 Физики — лирики, Павел Руднев, Ваш Досуг, 24.02.2003 Ольга Барнет, барыня-хулиганка: Не хочу кина!, Екатерина Васенина, Новая газета, 13.02.2003 | ||
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ — КОНСТАНТИН ХАБЕНСКИЙ
