Течение чтенияГлеб Ситковский, Газета, 30.01.2006 Четыре года назад в МХТ вышел «Пролетный гусь» по рассказам Виктора Астафьева, и поскольку спектакль получился удачным, режиссер Марина Брусникина моментально сделалась желанной сразу в нескольких московских театрах. Теперь, спустя четыре года, мы имеем восемь брусникинских постановок: в МХТ, «Сатириконе», Театре им. Пушкина. Это много, и даже очень. Жаль, но ни одна из последовавших работ Брусникиной не смогла перешибить успех первой, по Астафьеву — той самой, что получила потом Госпремию. В новом спектакле по прозе Владимира Маканина предпринята попытка воспользоваться тем ключиком, что уже не раз выручал режиссера.Оказавшись воистину золотым, ключик этот (или, может статься, отмычка, раз уж она так универсальна?) подошел ко всем без исключения дверям — что к Астафьеву, что к Маканину, что к Рубену Давиду Гонсалесу Гальего. Придумка простая, но действенная: сводя актерство к минимуму, Брусникина выводит на сцену коллективного рассказчика. Фактически это Хор, который на разные голоса читает современную прозу, исподволь втягивая зрителя в свой круг чтения. Дать возможность прозвучать авторскому слову, стараясь ничем не попортить его, — задача, несомненно, благая. Но временами получается, а временами — нет. Рачительному рецензенту, знающему о том, что ему предстоит посмотреть очередную инсценировку Марины Брусникиной, можно посоветовать запастись домашней заготовкой, которая наверняка пригодится ему для описания спектакля. В этом универсальном абзаце должно быть рассказано, как камерное пространство сцены понемногу заполняется людьми в современных одеждах, описана их доверительная манера общения со зрителем и то, как, говоря о себе в третьем лице, они дробят прозаический текст, постепенно выделяя из него разные голоса. Заранее же ясно, что в новом Маканине все будет проделано примерно так, как в старом Астафьеве. Назвав свой спектакль «Река с быстрым течением», Брусникина, конечно, намекала вслед за Маканиным на быстротекущую жизнь, потихоньку сносящую всех нас в неведомое море. Но одновременно под этой самой «рекой» можно понимать и поток маканинской прозы, куда на время спектакля погружаются актеры вместе со зрителями. Проза Маканина, впрочем, не отличается сама по себе ни резвым течением, ни изгибистыми поворотами, ни коварными порогами. Если уж и сравнивать ее с какой речкой, то с равнинной, неспешно текущей по нашей Среднерусской возвышенности и дающей возможность с любопытством вглядеться в лица тех, что стоят на берегу. Персонажи восьми произведений, легших в основу спектакля, в сущности, ужасно похожи друг на друга. Это хорошие, чуткие, сострадающие чужому несчастью люди. Просто кого-то сразу утянет на дно, а иной еще побарахтается. Кто-то по случайности будет прибит течением к человеку, которого назовет «спутником жизни», а другому, бедолаге, так и грести в одиночку до самой смерти. Брусникина удачно начинает, оправдывая повествовательность своего спектакля. Из общего хора выступает Автор (Дмитрий Брусникин), который рассказывает нам о своем намерении написать рассказ («Рассказ про рассказ»). Туда, разъясняет он, вошли бы такие-то и такие-то персонажи, действовали бы они так-то и так-то, а речи произносили бы вот какие. Все эти люди живут в одном многоквартирном доме, и перегородки в нем так тонки, что, даже особо не напрягая слух, можно расслышать, как плачет ребенок в дальнем подъезде или как празднует получку сосед с шестого этажа. Эта тонкостенность, собственно, и становится предметом спектакля, который, если угодно, можно расценивать как поход по многоквартирному дому. В каждом из отсеков — примерно одно и то же: любовь, нелюбовь, праздник, поминки, черная полоса вперемешку с белой, забавное напополам с грустным. Поначалу следить за ними всеми любопытно, но помаленьку отдельные голоса сливаются в неясный, трудноразличимый гул. На сцене добрых два десятка человек, а спектакль идет три часа с антрактом. Поначалу он длился еще дольше, но в последний момент некоторые места были купированы. Думаю, без особого ущерба для конечного результата. Хотя какие-то рассказы, ясное дело, разыграны получше, а какие-то похуже, при желании из спектакля можно изъять любой кусок. Хочешь — ставь себе точку перед антрактом, хочешь — играй, наоборот, один второй акт. Оно и понятно: чтобы оценить скорость течения реки, необязательно проделывать весь путь от истока до устья, а достаточно ограничиться малым ее отрезком. Пресса Поза жизни, Ирина Алпатова, Культура, 2.02.2006 Вот счастье пролетело, и ага!.., Анна Орлова, Комсомольская правда, 2.02.2006 Спектакль в первом чтении, Марина Шимадина, Коммерсант, 30.01.2006 Выплыли, Марина Давыдова, Известия, 30.01.2006 Течение чтения, Глеб Ситковский, Газета, 30.01.2006 Массовый заплыв в свитерах, Марина Райкина, Московский Комсомолец, 30.01.2006 Со всеми вытекающими, Олег Зинцов, Ведомости, 27.01.2006 | ||
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ — КОНСТАНТИН ХАБЕНСКИЙ
