Игра в классики: что нового увидел Эдуард Чекмазов в образе царя Федора ИоанновичаАлександра Машукова, 21.10.2019 26 октября, в день рождения МХТ имени А. П. Чехова, на сцену вновь выйдут герои пьесы Алексея Константиновича Толстого «Царь Федор Иоаннович». С этой пьесы начался Художественный театр в 1898 году, спектакль ждала великая и долгая судьба – он шел до 1949 года. Спустя 70 лет «Царь Федор» возвратился – в рамках проекта Марины Брусникиной «Память места». В первый раз пьеса Толстого была представлена на Малой сцене МХТ прошедшим летом, второй показ состоится уже на Основной сцене. Царя Федора Иоанновича сыграет Эдуард Чекмазов. По словам артиста, эта роль для него – настоящий подарок.  – Пьеса Толстого стала для меня открытием, раньше я никогда не соприкасался с этим материалом. И резонанс, который случился после первого, летнего, показа, говорил сам за себя. Ведь когда ты устраиваешь одноразовую акцию, предполагается, что она пройдет – и все, бежим дальше: у нас еще много пьес, много разных историй впереди. И вдруг сам материал говорит: стоп, подождите, остановитесь. Люди хотят еще раз посмотреть «Царя Федора», они рассказывают об этой читке другим. Пьеса Толстого актуальна для любого времени: в ней есть борьба за престол, за власть, в ней есть любовь… И, возможно, спектакль в форме читки – это как раз очень удачная форма для такого текста. Потому что как сегодня играть «Царя Федора Иоанновича»? В соболя одеваться, в шапке Мономаха выходить на сцену? Можно скатиться в лубок и страшно показаться ряженым. Поэтому и выбрана такая форма: белые футболки, на которых написано «царь», «царица», столы, микрофоны. Но какими бы условными приемы ни были, текст все расцарапывает внутри, всю душу выворачивает. Настолько мощная драматургия у Толстого.  – Для вас царь Федор просто добрый совестливый человек? Или святой, как говорит про него в пьесе Шуйский? – Я помню все, что говорят о царе Федоре другие персонажи, читал, что писали об этом образе актеры, его игравшие, – Москвин, Смоктуновский… Но почему-то у меня царь Федор получается совсем другим. – Каким же? – Он умен. От других героев пьесы он отличается острым чувством юмора. Он часто шутит, причем делает это тонко. Федор Иоаннович искренне любит свою жену Ирину, и он абсолютно свободен в этой любви, не зациклен на том, чтобы ей что-то доказывать. Окружение Федора сильно его недооценивает, даже Ирина. Она, безусловно, любит мужа, но в то же время относится к нему по-матерински. А он ее подкалывает, провоцирует на ревность, – человек небольшого ума, думаю, в такие игры не играл бы. А еще мне кажется, что царь Федор великий стратег. Вот смотрите, в начале пьесы он хочет помирить Шуйского и своего шурина, Бориса Годунова. Поведение моего героя абсолютно просчитано, он строит план примирения, расставляет участников по местам, будто шахматные фигуры. И все происходит так, как он спланировал. Не ума у него не хватает управлять государством – не хватает жестокого духа. Царь Федор находится во внутреннем конфликте со своим отцом Иваном Грозным, который – Федор знает это – ходил по колено в крови. Этот призрак отца у него внутри, и он хочет устроить все миром, сделать так, чтобы не было больше крови. Федор прямо говорит: «Довольно крови на Руси лилося/ При батюшке, Господь ему прости». Он сильно переживал из-за жестокости отца. Но его окружение, привычное к зверствам, считывает такой стиль правления, как слабый. – Сама форма читки для вас органична? – Да, конечно. Но в какой-то момент чувствую желание оторваться от листов с текстом пьесы. Выучить свою роль, сыграть ее, а листы использовать просто как реквизит. Это же невероятное счастье, когда ты с партнером на сцене находишься в любви или в конфликте, когда идет прямой обмен энергиями с ним и с залом, – это совсем другое переживание! С листами в руках ты похож на современного человека, уткнувшегося в айфон. Вот он идет по улице и смотрит в экран, и даже когда ты его спрашиваешь, который час, а он тебе отвечает, он на тебя не смотрит.  – Вы участвовали во многих литературных проектах Марины Брусникиной. Наверное, уже с полуслова понимаете друг друга? – С Мариной Станиславовной мы в 2001 году начинали еще проект «Дневник военнопленного Воропаева». Этот поразительный документ – дневник юноши, который попал в немецкий концлагерь и каждый день в течение года писал о том, что там происходит, – предложил поставить Олег Павлович Табаков. До этого у нас были только «Мхатовские вечера», когда артисты, очень известные, всеми любимые, и мы, молодые, читали стихи и прозу. Вечера пользовались огромной популярностью, и однажды Олег Павлович предложил: а давайте сделаем какой-нибудь спектакль! Но «Дневник военнопленного Воропаева» прошел всего пару раз, как акция: слишком страшная тема, это было невыносимо слушать, все в зале сидели и ревели. С каким чувством человек уходит после такого спектакля? Возможно, он думает: «Не пойду больше в театр, там слишком тяжело», а мы не хотели такой реакции. Поэтому решили сделать новую работу – «Пролетный гусь» Виктора Астафьева. Но и этот рассказ тоже трагический, снова все сидят в слезах. Тогда придумали сделать вторую часть – поставить рассказ Астафьева «Бабушкин праздник», это более светлая история, с юмором. Благодаря такому решению Марины Станиславовны мы уже восемнадцать лет играем спектакль «Пролетный гусь» с большим успехом. – Как думаете, в чем секрет долголетия этой постановки? – Сила, думаю, в Астафьеве, вы возьмите любое его произведение и увидите, какое будет впечатление. А дальше, я думаю, дело в каком-то очень точном попадании режиссера – у Брусникиной удивительная режиссерская и женская интуиция. Где бы мы ни играли этот спектакль – на Дальнем Востоке, в Сибири, всем это оказывается близко. Недавно приехали в Сухум – что с людьми в зале творилось! А почему? Все просто. Люди пережили войну, дома там так и стоят обстрелянные, с дырами от пуль. Не знаю, отчего их не ремонтируют, может быть, это город-музей? Люди в Сухуме до сих пор живут с этой болью. Поэтому и принимали нас так горячо с этим спектаклем. За то время, что идет «Пролетный гусь», мы сами уже постарели, множество детей у нас родилось… Иногда думаешь: пора заканчивать, но только делаешь шаг на сцену, видишь глаза людей – и ты уже не можешь просто оттарабанить текст. Думаешь: ну пожалей себя! Сколько можно сердце рвать, надо хоть немного себя поберечь! Но заводишься и остановиться не можешь. Такая природа актерская. Такая сила у этого текста, у этого спектакля. – А в ваших родных местах, в Братске, вы играли «Пролетного гуся»? – В Братске – нет, только в Иркутске. Мы приехали осенью, там было так красиво! Мощная Ангара, желто-красный город, и у нас в «Пролетном гусе» многое осенью происходит… А в Братске хотелось бы, конечно, сыграть. – Расскажите, как вы из Братска попали во МХАТ? – Я вырос в поселке Падун под Братском. Закончил школу, в Братске отработал на заводе год, получил специальность токаря-фрезеровщика. И понял, что все-таки надо как-то развиваться. Ну мне начальник завода все объяснил: отслужишь в армии, вернешься на родной завод, сделаем тебя бригадиром – вот и будешь развиваться. Но я встретил одноклассницу, которая рассказала, что ездила в Иркутск поступать в театральное училище. Говорит: вот и тебе бы туда попробовать, ты ведь такой же, как и я, – баламут! – В Братске вы в театр ходили? – А в Братске в те годы театра вообще не было. Только два кинотеатра. Один из них деревянный, из досок: зимой сидишь в зале – пар у всех изо рта идет, все взрослые в меховых шапках, и ты, мальчишка, из-за этих шапок выглядываешь, стараешься хоть что-то увидеть на экране. В общем, я написал письмо в Иркутское театральное училище: хочу поступать к вам, что мне нужно для этого? Мне пришел ответ с планом: учите стихи, басню, прозу. А я тогда даже не знал, что такое проза. Ходил у всех спрашивал, что это. Нет, я был очень начитанным, просто не знал, что это так называется. Поступил, ушел в армию, потом вернулся. После Иркутского театрального училища меня пригласили в Рязанский ТЮЗ. Работал там и ездил в Москву поступать. Поступил одновременно во ВГИК и в Школу-студию МХАТ. – Почему выбрали Школу-студию? – Дождь помешал. Я поехал во ВГИК, вышел на метро «Ботанический сад», а там ливень стеной, идти невозможно. Ну я постоял и понял, что это, видимо, судьба. Развернулся – и поехал в Камергерский переулок. Там дождя не было. – Вы пришли во МХАТ по приглашению Олега Николаевича Ефремова. Что сегодня вам вспоминается про него в первую очередь? – Знаете, я вырос без отца, потерял его рано, в 10 лет. И Олег Николаевич был для меня почти как отец. В нем была такая доброта… Он был такой спокойный, уверенный в себе, теплый, душевный, скромный человек. И всегда поговорить с ним было можно – просто так, вне работы. Помню последнюю встречу с ним. В доме-музее Чехова мы должны были играть спектакль «Борис Годунов». Ефремов очень плохо себя чувствовал, ходил с кислородным баллоном. Мы отрепетировали и вышли на улицу. Он сидит в машине на пассажирском сидении, ноги наружу выставил, курит. Затяжка – и тут же кислородную маску к лицу, вот так чередует. Я смотрю – а у него ноги худые-худые, прямо две палочки торчат из штанин, и носки даже не обтягивают ноги, а сползают гармошкой. Но все равно – что бы ни было – глаза у него были с таким хитрым, добрым прищуром. Я говорю: «Олег Николаевич, как вы себя чувствуете?» Он затягивается и после паузы отвечает: «Эдик. Ну ты же видишь. Ну вот так….» Я стою и не знаю, что сказать… Вообще мхатовцы старшего поколения, с которыми мне посчастливилось общаться, были совершенно удивительными. Легендарный Виталий Яковлевич Виленкин вел у нас в Школе-студии МХАТ «Практикум по стиху», сколько раз мы беседовали с ним о жизни. Я поражался: «Ну какой интерес ему разговаривать с пацаненком из провинции?» А он так внимательно слушал, расспрашивал, что в Сибири, как в армии?.. Очень добрые воспоминания от этого общения остались, очень теплые. Пресса МХТ им. Чехова отметил свой День рождения читкой пьесы «Царь Фёдор Иоаннович», Нина Дунаева, Этажи, 2.11.2019 Царь в белой футболке, битбокс, но без отступлений от текста. В МХТ поставили пьесу «Царь Федор Иоаннович», Александра Сидорова, BFM.ru, 27.10.2019 «Память места»: «Царь Фёдор Иоаннович» — в день рождения МХТ. Фоторепортаж Екатерины Цветковой, 26.10.2019 В день рождения МХТ им. А. П. Чехова зрителям представят пьесу «Царь Федор Иоаннович», ТАСС, 26.10.2019 Марина Брусникина о театральных планах, Мария Чемберлен, Московская правда, 24.10.2019 Игра в классики: что нового увидел Эдуард Чекмазов в образе царя Федора Иоанновича, Александра Машукова, 21.10.2019 «Ганнеле» (проект «Память места»). Тизер, 20.06.2019 Традиции как современность. «Память места» — новый проект МХТ, видеосюжет «Зонд новости», 1.06.2019 МХТ имени Чехова запускает новый театрализованный проект о своей истории и традициях, Ольга Свистунова, ТАСС, 1.06.2019 «Царь Федор Иоаннович». Тизер, 28.05.2019 «Царь Федор Иоаннович». День второй. Тизер, 25.05.2019 «Царь Федор Иоаннович». День первый. Тизер, 24.05.2019 Марина Брусникина о проекте «Память места», 23.05.2019 | ||
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ — КОНСТАНТИН ХАБЕНСКИЙ
