115 лет со дня смерти Саввы Морозова

115 лет назад, 26 мая 1905 года, в роскошном номере Royal Hotel в Каннах застрелился русский предприниматель, меценат, финансировавший Московский Художественный театр, его содиректор Савва Тимофеевич Морозов. Ему было 43 года. Рядом с телом была найдена записка «В смерти моей прошу никого не винить».
На Лазурный берег Морозов приехал в сопровождении жены поправить душевное здоровье. После революционных событий зимы 1905 года миллионер находился в состоянии тяжелейшей депрессии. Он тогда поддержал рабочих Никольской мануфактуры, разработал записку «О причинах забастовочного движения. Требования введения демократических свобод», собираясь внедрить эти свободы на семейном предприятии. Но правление мануфактуры во главе с его матерью Марией Федоровной разработки отклонило. По Москве пошли слухи, что Савва Тимофеевич сошел с ума, а члены семьи сообщили о постигшем его нервном расстройстве. 
Семья считала, что делает это для его же блага, желая оградить от большевиков — те преследовали миллионера, требуя денег. Морозов, страстно влюбленный в Марию Андрееву, актрису Художественного театра и члена партии РСДРП, щедро поддерживал революционеров. Мария Федоровна, наделенная роковой красотой, обладала и талантом доставать средства – Ленин за это называл ее «товарищ Феномен». Благодаря ее чарам Морозов стал финансировать газету «Искра», устроил на свои предприятия тех, кого преследовали власти (Леонида Красина), даже укрывал у себя Баумана.
Но в 1903 году Мария Андреева неожиданно увлеклась Горьким и вскоре стала его гражданской женой. Для Саввы Тимофеевича это явилось страшным ударом, но его политические взгляды вернулись в умеренное русло. Снабжать деньгами большевиков он перестал.
Они же вцепились в него мертвой хваткой. Родные Саввы Тимофеевича были уверены, что самоубийства не было, что Морозова убили большевики (мать даже называла конкретную фамилию – Красин). Жена, вошедшая в комнату апартаментов после того, как услышала глухой хлопок, заметила в окне спину убегавшего человека. А глаза у покойника были закрыты, руки сложены на груди. Весомым аргументом в пользу версии убийства было и то, что незадолго до таинственной гибели Савва Морозов отдал Марии Андреевой страховой полис на предъявителя, оформленный на случай его смерти. Сумма в полисе прописана была колоссальная – сто тысяч рублей.
Но основательное расследование проводить было невыгодно – сказалось бы на репутации семьи. Французская полиция прислала протокол о смерти, составленный со слов человека, пожелавшего остаться неизвестным, а причиной смерти была указана «скоротечная болезнь сердца». Савву Тимофеевича похоронили в закрытом гробу на старообрядческом Рогожском кладбище.
Среди версий гибели Морозова есть и еще одна. О том, что он инсценировал самоубийство и благополучно прожил до 1929 года под именем своего троюродного брата, нижегородского купца Фомы, на которого внешне был очень похож. Именно на Фому были записаны все счета Морозова, в том числе заграничные. В 1906 году дворянка Наталия Иванова отметила в своем дневнике: «Слух, что Савва Морозов жив — в Америке, испугался революционеров». А это цитата из очерка Максима Горького о Морозове: «После смерти Саввы Морозова среди рабочих его фабрики возникла легенда: Савва не помер, вместо него похоронили другого, а он отказался от богатства и тайно ходит по фабрикам, поучая рабочих уму-разуму».