55 лет со дня рождения Сергея Шкаликова

Я рисую на окне
Глаз твоих косые стрелы.
Я играю на трубе
Водосточной неумело.
Я тебе построил Кижи,
Взяв от спичек коробок.
Я летаю над Парижем,
Задевая потолок…

29 сентября 2018 г. могло бы исполниться 55 лет актёру и поэту Сергею Шкаликову. Его не стало 20 лет назад, но и сейчас он жив в памяти всех, кто с ним дружил, работал или просто видел его на сцене.

Ученик Олега Табакова, Сергей Шкаликов окончил ГИТИС в 1986 году, играл ведущие роли в Московском театре-студии п/р О. Табакова. В труппу МХАТ был принят в 1990-м. Играл Петю Трофимова в «Вишнёвом саде» (1989), Косых в возобновлении «Иванова» (1990), Толю в спектакле «Брачная ночь, или 37 мая» (1990), Мерещука в «Олене и шалашовке» (1991), Молчалина в «Горе от ума» (1992), Кризальда в «Уроке жёнам» (1992), Мужика на амвоне в «Борисе Годунове» (1994). Одной из ярчайших его работ стала роль Алханона в спектакле В. Долгачёва «Тойбеле и её демон» (1995).
В ролях Юры («Злодейка, или Крик дельфина», реж. М. Ефремов, 1996) и Дон Гуана («Маленькие трагедии», реж. Р. Козак, 1996) ясно и внятно прозвучала тема саморазрушения, кризисного ощущения пустоты жизни. Лёгкие, реактивные герои Шкаликова существовали по своим внутренним законам, по ту сторону требований морали и рассудка, определив что-то существенное в «потерянном поколении» 90-х.
Последней его работой в театре стала главная роль в спектакле М. Ефремова по пьесе И. Охлобыстина «Максимилиан Столпник», премьера которого состоялась в октябре 1998 г. Через два месяца Сергею была присуждена за неё театральная премия «Чайка», но уже посмертно – его жизнь оборвалась 6 декабря 1998 г. Ему было всего 35.
На стихи Сергея Шкаликова музыкантами группы «Чайф», с которыми дружил актёр, было написано несколько песен. В 2003 г. друзья издали небольшой сборник его стихотворений «Если бы я был…». «Безудержный в жизни, бескорыстный в дружбе, невероятно талантливый во всех своих проявлениях», — так написали о нём друзья в предисловии к сборнику. 

В этой жизни немало зла,
И все свечи горят дотла.
Но ведь всё-таки есть шкала.
И ведь всё-таки жил Шкала.
И быть может, любовь ушла,
И быть может, погода зла, —
Если б был здесь сейчас Шкала,
Эта ночь не зазря б ушла.
Для тебя эта ночь была,
Для меня эта ночь цвела…
Но ведь свечи горят дотла, —
Значит, есть для всего Шкала.
(Андрей Орлов)