Год без Марины Голуб
Актриса Марина Голуб была так же любима в среде Художественного театра, за его кулисами, как была любима и в народе. Студенты Школы-студии МХАТ вспоминают о том, что одно её присутствие в зале делало любой показ удавшимся. Марина радовалась каждому точному, парадоксальному проявлению артиста, и её смех, словно вирус радости, передавался всему залу, укрепляя веру молодого артиста в себя.
Удивительным образом Марина Голуб была нужна и высокоинтеллектуальному зрителю спектаклей Кирилла Серебренникова, Юрия Бутусова и Льва Эренбурга, и обывателю у телевизора. Она была носителем природного народного дара — не лицедействовать, а быть, присутствовать в роли. Она воплощала тот удивительный тип российской женщины, чья натура умеет легко и свободно обходиться с невзгодами и горестями, словно закрывать неистовым темпераментом, щедрой чувственностью неприглядную изнанку жизни. За это её, очевидно, и любили — за артистическое упорство, весёлость нрава, зажигательный темперамент. Сопротивляемость мощного, крепкого женского организма — надежда на то, что дух не сломить и все дурное так или иначе переживётся, переработается. Её лучшие театральные роли были именно об этом — Бабушка Максима в «Пластилине», Селия Пичем в «Трёхгрошовой опере», Гертруда в «Гамлете», Васса Железнова в пьесе Горького и последняя роль в пьесе Петрушевской «Он в Аргентине», которую мало кто успел увидеть.
Роли становятся частью актёрской биографии. Недоигранные роли тоже. Марина Голуб ушла от нас год назад. Но на язык почему-то просится другая формулировка: Она в Аргентине, Она в Аргентине.
flowplayer('golub55','/fp/flowplayer-3.2.2.swf', { clip: { autoPlay: false, autoBuffering: true,}});
Удивительным образом Марина Голуб была нужна и высокоинтеллектуальному зрителю спектаклей Кирилла Серебренникова, Юрия Бутусова и Льва Эренбурга, и обывателю у телевизора. Она была носителем природного народного дара — не лицедействовать, а быть, присутствовать в роли. Она воплощала тот удивительный тип российской женщины, чья натура умеет легко и свободно обходиться с невзгодами и горестями, словно закрывать неистовым темпераментом, щедрой чувственностью неприглядную изнанку жизни. За это её, очевидно, и любили — за артистическое упорство, весёлость нрава, зажигательный темперамент. Сопротивляемость мощного, крепкого женского организма — надежда на то, что дух не сломить и все дурное так или иначе переживётся, переработается. Её лучшие театральные роли были именно об этом — Бабушка Максима в «Пластилине», Селия Пичем в «Трёхгрошовой опере», Гертруда в «Гамлете», Васса Железнова в пьесе Горького и последняя роль в пьесе Петрушевской «Он в Аргентине», которую мало кто успел увидеть.
Роли становятся частью актёрской биографии. Недоигранные роли тоже. Марина Голуб ушла от нас год назад. Но на язык почему-то просится другая формулировка: Она в Аргентине, Она в Аргентине.
flowplayer('golub55','/fp/flowplayer-3.2.2.swf', { clip: { autoPlay: false, autoBuffering: true,}});