МХТ им. А. П. Чехова: Снежное шоу

Снежное шоу

Елена Ямпольская, Русский курьер, 17.12.2003

Сезон в разгаре, и чеховский МХАТ наконец-то выпустил первую премьеру на своей основной площадке. Премьеру совершенно очаровательную: хорошенькая, в великолепных туалетах Марина Зудина; уютная Наталья Журавлева; очень смешная Ольга Барнет (все-таки к лицу ей характерные роли); роскошный Олег Табаков (очень идут ему нарукавники, гамаши на пуговках, часы с цепочкой, увесистая связка ключей)? В углу экран — как окно; за окном сменяются городские пейзажи — крыши Замоскворечья, дым над фабричными трубами, залитый огнями особняк? И снег, снег, снег. На сцене, на экране. У Островского дело происходит летом, точнее — в августе, но режиссер Еремин уверен, что мело, мело по все земле, когда Юлия Павловна Тугина была страстно влюблена, а затем подло обманута Вадимом Григорьевичем Дульчиным. Персонажи кутаются в меха, отряхивают воротники и шапки, грациозно сбивают легкий снег с каблучка, кряхтят, оттаивая в комнатах, и кажется, даже носы и щеки у них порозовели с холода. Морозом разрисованы витрины купеческого клуба, и в вихре хорошей русской метели Дульчин делает предложение Прибытковой.
Пусть поверх программки указан небывалый доселе жанр — «пьеса в двух частях» (если со всей точностью, то «Последняя жертва» — комедия в пяти действиях, а спектакль пьесой не называют даже первокурсники театральных вузов), но обе части по отдельности и в целом оставляют приятнейшее впечатление. Как говорил Карабас-Барабас, это просто праздник какой-то.
Юрий Еремин разошелся не на шутку: только в текущем сезоне он делает уже третий спектакль («Тень» в РАМТе и «Дама! Дама! Еще дама!..» под крышей Моссовета нами своевременно обозревались и рецензировались). Его отношения с классикой носят все более товарищеский, партнерский, равноправный характер. «Последнюю жертву», написанную в 1878 году, Еремин перетащил примерно в 1910-й. Флор Федулыч, разумеется, оказавшийся в спектакле главным героем (а при наличии Табакова иначе и быть не могло), решает деловые вопросы по «аппарату». В кабинете у него два граммофона красного дерева, и золоченый раструб транслирует «Аве Марию» Шуберта, неожиданно напоминая зрителям про Обломова и Ольгу Ильинскую? Племянника своего Лавра Мироныча (Валерий Хлевинский) солидный русский капиталист развлекает не живописью по стенам, а демонстрацией нового фабричного цеха. Это уже не просто купец, бери выше. Человек не просто торгует, человек дело делает.
Сам Лавр Мироныч, тип легкомысленный, но продвинутый, знакомит гостей с новинкой энтетеймента — синематографом. Мелодраму «Жизнь за жизнь» начинают показывать к концу первого акта, а досмотреть ее - в соответствующем музыкальном сопровождении — может всякий, не покинувший зал при антракте.
При этом никак нельзя утверждать, что «Последняя жертва» Еремина — это чиста я стилизация. Спектакль свободен и не строг, и именно по причине его модерновости (во всех смыслах слова) лично я убрала бы из текста пассаж про здоровье Папы Римского. «Жив он, нет ли - нам-то что?..» — звучит довольно-таки бестактно. Папу жалко?
Увлекшись картиной благосостояния Российской империи до 1913 года, Еремин допустил ряд огрехов. Например, Юлия Павловна будто бы прошлой зимой, то есть ровно год назад, посещала фабрику вместе с супругом (это Еремин выдумал), а в действительности у нее года полтора как длится роман с Дульчиным, супруг же приказал ей долго тратить свои денежки и того ранее. Но самое интересное — Дульчин в спектакле Еремина абсолютно не смотрится. Не то чтобы Сергей Колесников плохо играл, хотя звезд и даже снежинок он с неба не хватает, — просто в купеческом миру Вадиму Григорьевичу гарантировано свое обаяние, свой романтический ореол. А в мире цивилизованного капитала гемблинг (болезненное пристрастие к игре, патология азарта) кажется не роком, не пороком, а чем-то вроде бородавки на носу. Увертюре прошлого века в качестве героя-любовника больше подошел бы кокаинист и извращенец, бледный, как Пьеро, гибкий, как водоросль, и практичный, как? Дульчин. У Аверченко, кажется, есть рассказ — беседа двух дамочек в купе. Одна замужем за купцом, другая — за модным поэтом. И выясняется, что второй еще жаднее и мелочнее первого. С еще большим сладострастием купоны стрижет?
В «Последней жертве» кто-то играет лучше, кто-то хуже, но в целом ансамбль не распадается. Приятно изумил Игорь Золотовицкий в роли ростовщика Салая Салтаныча. Дарье Юрской (Ирина Лавровна Прибыткова) надо срочно ставить голос. Наталья Бочкарева (вдова Пивокурова) с наштукатуренным лицом и гротескными повадками словно бы явилась из фильма «Красавец-мужчина», руша к чертям все границы эпох и времен. Зудина с ее природной способностью легко плакать и попыткой задушить себя подвенечным платьем практически тянет на Офелию, а Табаков необычайно трогателен в этой искренности: он действительно в эту Тугину влюблен и по-настоящему о ней горюет, и даже финальное торжество Флора Федулыча окрашено горьким привкусом печали. Как это всегда бывает у тех, кто любит всерьез.
Вообще — к чему дульчины, если есть на свете мужики, разбирающиеся, какой поцелуй дорогого стоит?! Вот вам экономия — не политическая, но любовная. Великая тоже наука.
Среди VIP-гостей на премьере присутствовал Владимир Машков, загорелый докрасна и красивый, как полубог (то есть бог, которому стукнуло сорок, и он этим обстоятельством слегка смущен). Машков недавно закончил снимать кино по «Матросской тишине» с собой в главной роли, сейчас проводит дни в монтажной, а «Жертву» посетил, дабы, по собственным словам, «посмотреть на учителя, напитаться энергией». И хитрый волчий прищур?
Машков смотрел на учителя, соседи украдкой разглядывали Машкова. Рядом с ним поневоле чувствуешь себя умалишенной фанаткой, Ириной Лавровной. Так и хочется сказать: «Он один в Москве, другого такого нет?».
«Последняя жертва» — вещь во всех отношениях современная и актуальная. Она игралась во МХАТе в середине 1940-х (учитель Табакова, Василий Осипович Топорков, был тогда Дергачевым); существует фильм Петра Тодоровского 1975 года; телеспектакль в постановке Михаила Казакова с Янковским — Дульчиным; я в свои студенческие годы обожала полумюзикл «Жертва века» в «Маяковке» с Гундаревой и Джигарханяном (Андрей Гончаров выбрал для афиши первое авторское название пьесы); ну и Марк Захаров обещает в нынешнем сезоне выпустить свою «Последнюю жертву»?
Как видите, искусство требует жертв и недостатка в них по-прежнему не знает.

2003

С Новым годом! — Е. Б. Ж. , Андрей Ванденко, Итоги, 30.12.2003

Чудесные новые старые русские, Александр Соколянский, Время новостей, 26.12.2003

«Легкий привкус измены», Московский комсомолец, 25.12.2003

Очень хороший капиталист, Наталия Каминская, Культура, 25.12.2003

Сентиментальный роман, Итоги, 23.12.2003

Из жизни новых старых русских, Любовь Лебедина, Труд, 23.12.2003

Монолог счастливого человека, Алла Шендерова, Ваш досуг, 22.12.2003

Раз в сто лет колесо до Москвы доезжает, Елена Дьякова, Новая газета, 22.12.2003

«Последняя жертва» МХАТа, Алена Карась, Российская газета, 19.12.2003

Давнопрошедшее настоящее время, Александр Соколянский, Время новостей, 19.12.2003

У женщины деньги завсегда отберут, Мария Хализева, Вечерний клуб, 19.12.2003