| «Художественный театр. Энергия места»: гримуборная Олега ЕфремоваНаталья Витвицкая, Медиацентр МХТ, 30.04.2020 Когда по окончании Школы-студии МХАТ Олега Ефремова не пригласили в труппу Художественного театра — как говорят, из-за буйного нрава, он вслух пообещал (и театру, и себе) еще сюда вернуться — руководителем! Так и случилось. Но когда это произошло, МХАТ переживал не лучшие времена. Зрители ходили на спектакли неохотно, половина труппы сидела без работы. И Ефремов начал реформы — он вводил в репертуар пьесы, которые раньше не ставили, учредил «совет старейшин», состоявший из самых опытных актеров, старался занять в спектаклях как можно больше артистов. У него дебютировали режиссеры, составляющие сегодня театральную элиту — Лев Додин, Кама Гинкас, Роман Виктюк, Марк Розовский.
Но Олег Николаевич не оставлял и любимого своего дела — лицедейства. Он играл много, играл с наслаждением. И в своей гримерке проводил едва ли не больше времени, чем в кабинете. Она располагалась у сцены, после смерти Ефремова это пространство занял Олег Табаков, а обстановка гримуборной была перенесена наверх, на бельэтаж, в ту же часть, где находится артистическая уборная Станиславского.
«Новая» комната зеркально повторяет прежнюю, все вещи в ней подлинные. Убранство сдержанно и скромно: простые стулья, шкаф с костюмами Ефремова из спектакля «Кабала святош», где он играл Мольера, гримировальный столик, столик кофейный. На стенах — афиши любимых спектаклей, в которых Олег Ефремов играл сам. Это культовые «Три сестры» 1997 года, «Борис Годунов», «Дон Кихот», «Горе от ума». Над афишами — потрет Станиславского. Еще одна фотография Константина Сергеевича стоят в рамке на гримировальном столике.
Основателя Художественного театра Ефремов боготворил. Еще в студенческие годы он и его друзья по Школе-студии поклялись в верности заветам Станиславского, написали «Клятву» и скрепили сказанное подписями кровью. Вячеслав Невинный позже скажет: «Главное, к чему стремился Олег Николаевич, — чтобы на сцене был живой человек, а не фигляр, изображающий жизнь, чтобы в театре царила жизнь человеческого духа, как завещал великий Станиславский, верным и неотступным поклонником которого до конца своих дней был сам Ефремов».
Если в гримерку заходили гости, Ефремов непременно их угощал. На круглом столике по-прежнему хрустальные вазочки с печеньем и, конечно, сигареты хозяина Marlboro. Здесь же любимая пластинка Олега Николаевича – «Реквием» Верди. И несколько листов с рисунками. Ефремов очень любил рисовать. Часто делал это прямо во время репетиций и потом отдавал рисунки в Музей МХАТ.
Гримировальный столик в дальнем углу комнаты замечателен тем, что на нем лежат материалы для профессионального грима. Олег Николаевич нередко гримировался сам и делал это очень хорошо. Пудреница, тени, кисточки, крем. Когда на экскурсии в театр приходят англичане, они всегда радуются, обнаруживая, что грим Ефремов хранил в изящной розовой коробке… из-под английского чая.
Благодарим за помощь в написании материала заместителя директора по научной работе Музея МХАТ Марию Федоровну Полканову.
Фото Александра Иванишина | |
