| Живут миражамиЕлена Жатько, Проект «Молодые критики о Художественном театре», 2.06.2023 Живописная роща с высокими деревьями, чьи кроны утопают где-то под колосниками и скрыты от глаз. Пробиваются тёплые лучи и вот-вот послышатся птичьи трели, выглянет солнце. Но вместо этого выныривает лунный диск, будто шаровая молния в поисках жертвы. Здесь, под бледным оком спутника, разворачивается сюжет спектакля «Дядя Ваня». Это первая премьера в рамках юбилейной программы, приуроченной к 125-летию МХТ имени А. П. Чехова.
«Глубокое, глобальное, ментальное одиночество» — именно оно становится объектом исследования по признанию режиссёра Дениса Азарова. Чеховские персонажи, давно ставшие хрестоматийными, в его версии предстают в нежданных амплуа, а весь сюжет превращается в ироничное, а порой и в чудаковатое действие.
Сценография Николая Симонова подчёркивает жанр, определённый самим Чеховым, — «сцены из деревенской жизни». Под ногами шуршит стружка. Плетёная мебель в деревянном доме, который только на первый взгляд кажется добротным, способным оградить от стихийных бедствий, но… Стены неустойчивые, двери хлипкие и стоит кому-то захотеть проникнуть внутрь, это легко удается. Лес, который вначале выглядел как красивое изображение на открытке, становится продолжением дома, а дом — сам по себе напоминает атмосферное место в лесу. Вот только стволы деревьев выглядят как клеточная решётка, за которой томятся узники. Первыми на сцене появляются не няня Марина с Астровым, а Войницкая; она монотонно читает текст из сочинений профессора Серебрякова.
«Жете, эскюзе», — надменный взгляд Марии Васильевны, и крестьянки в бальных юбках вместе с работниками силятся станцевать партию под музыку Кирилла Таушкина. Когда сбиваются, шутят и пускаются в пляс, как умеют. Дарья Юрская в роли вдовы тайного советника — это светская дама без возраста, с декадентскими жестами. Такая Войницкая точно «не смотрит одним глазом в могилу», она хладнокровна и кажется абсолютно безразлична ко всему, что происходит вокруг.
Рядом с ней сын выглядит неряшливым, глуповатым, великовозрастным ребёнком, в нём сложно рассмотреть светлую личность, «от которой никому не было светло». Сергей Епишев подчёркивает беззащитность Дяди Вани, он у него чужак, заблудился из другого века или из другой пьесы. И не он один! Молодой и энергичный Телегин (Иван Дергачёв) с трудом вписывается в рисунок отставного помещика «с плачущим голосом». Вместо гитары режиссёр вручает ему радиоприёмник, из которого доносится композиция группы Kiss “I Was Made for Lovin' You”. Телегин вместе с остальными, как оцепеневший «сомнамбул», наблюдает за тем, как троится Луна, предвестник всего, что должно случится. Создаётся впечатление: всё не на своих местах, всё перепутано, исказилось и от этого утрачено множество смыслов.
Так, взаимоотношения мужчин и женщин здесь лишены и намёка на сексуальное влечение или страсть. Даже сердцеед Астров прижимается к груди Елены Андреевны только как младенец, жаждущий материнского молока и защиты. «В ваших жилах течёт русалочья кровь, будьте же русалкой!», — просит Дядя Ваня. Но Елена Андреевна не похожа на русалку, только зелёный венок на пышной причёске может оправдать подобное сравнение. Светлана Колпакова превращает её в домашний образ женщины, на которую мужчины смотрят как на лик обожаемой матери. Елена Андреевна много суетится, она деликатна, улыбчива, снисходительна и заботлива. В сцене с профессором, где Серебряков жалуется на приступ подагры, они напоминают двух добрых друзей. Между ними нет любви, а есть привязанность, похожая на кровное родство. Но не это мешает Елене Андреевне закрутить роман на стороне. Её сложно представить в эротических фантазиях мужчин, да и сама она больше похожа на милую простушку. Лишь изредка позволяет себе улететь в розовых мечтах, пока качели вздымают её вверх.
Отставного профессора играет Александр Усов, чей Серебряков настоящий франт, или по меньшей мере бывший трагик, недавно блиставший на сцене. Серебряков идёт прямо на Дядю Ваню, когда тот с ружьём практически в упор несколько раз стреляет в него. Ни попытки убежать, спрятаться, ни криков о помощи. Профессор живёт играючи, беззаботно, он уверен в своей бессмертности. Словно это не настоящая жизнь, а очередной его выход на сцену и завтра можно будет всё переиначить. Его желание продать имение, как бы невзначай брошенное во время семейного совета, не воспринимается серьёзно. Серебряков точно не идол, а просто шут, которого слушают по привычке или от безысходности. Поверил ему один Дядя Ваня, который до конца остаётся ребёнком-переростком. По-детски он смотрит на всё, размахивая длинными руками, словно пытаясь развеять миражи. «Из меня мог бы выйти Шопенгауэр, Достоевский», — в истеричном монологе в нём просыпается болезненное состояние. Перед нами всё тот же нерадивый ребёнок, но точно способный абсолютно на всё.
Кажется, один Астров понимает его и пытается хоть немного скрасить скучную жизнь в усадьбе. Вот надумал усы сбрить и устроил из этого целое представление с музыкой, возможно, только ради Дяди Вани. «Кругом тебя одни чудаки, сплошь одни чудаки», — говорит Астров, но сам чудак не меньше остальных. Павел Чинарёв играет не рьяного защитника лесов, а бывшего ловеласа, страдающего алкоголизмом. В пьяном угаре доктор целует Соню, неопытно и вне ремарок Чехова. Но финал пьесы Денис Азаров сохраняет: всё в жизни персонажей возвращается на круги своя. Астров отрезвляется от поцелуя, Елена Андреевна спускается со своих воздушных качелей на землю, Серебряков гусиной походкой покидает усадьбу, а Войницкая принимается и дальше разучивать с работниками танцевальные па-де-грас.
За длинным столом сидит Дядя Ваня, машинально дробя текст, рядом с ним Соня. Дарья Трухина читает финальный монолог сухо и просто. Звуков и движений сцена постепенно лишается, лес погружается во тьму, и у его обитателей нет другого выхода, как смириться со своей участью. «Надо, господа, дело делать! Надо дело делать!» — слова Серебрякова теперь звучат как горькая насмешка.
Елена Жатько — выпускница Харьковского университета искусств им. И. Котляревского и магистратуры Харьковской академии культуры, драматург.Три Герды, Екатерина Ченчикова, Проект «Молодые критики о Художественном театре», 3.11.2023 Два по 125, Эсфирь Штейнбок, Коммерсантъ, 21.10.2023 Мы — пыль…, Ирина Виноградова, Театральный смотритель, 11.10.2023 Начните с воды, Полина Куревлева, проект «Молодые критики о Художественном театре», 10.08.2023 Живут миражами, Елена Жатько, Проект «Молодые критики о Художественном театре», 2.06.2023 Входит и выходит, Наталия Каминская, Петербургский театральный журнал, 9.01.2023 | |
