Художники

Виктор Березин
Мария Плахова

Художники по костюмам

Художники по свету

Видео

Станислав Любшин оказался в необычном «доме престарелых»

Светлана Хохрякова, Московский комсомолец, 8.06.2023
На Малой сцене МХТ имени А. П. Чехова к 90-летию Станислава Любшина поставили «Третий звонок, господа!» по повести «На покое» Александра Куприна в необычном жанре «больничное кабаре». Где тут реальные актеры, а где их герои, иногда невозможно понять.

В театральном фойе установлен портрет Татьяны Лавровой и стенд с ее биографией. 7 июня этой дивной актрисе исполнилось бы 85 лет, но ее не стало в 2007 году. Судя по реакции публики, а вернее, по ее отсутствию, многие уже не знают ничего о Лавровой, а ведь она была звездой. И это особым образом настраивает на предстоящий спектакль о бренности актерской славы.

Любопытно, что параллельно с работой над спектаклем «Третий звонок, господа!» в МХТ Анатолий Васильев репетировал «Западную пристань» Кольтеса. В далеком 1973 году, на заре своей режиссерской карьеры, будучи стажером, он под руководством Олега Ефремова поставил ныне легендарное «Соло для часов с боем» со «стариками» МХАТа — Алексеем Грибовым, Виктором Станицыным, Марком Прудкиным, Ольгой Андровской.

«Третий звонок, господа!» тоже про третий возраст, хотя это относительно недавнее, так и не прижившееся понятие, которому нашлась альтернатива — возраст дожития. Вроде бы у человека нет и быть не может никаких надежд и перспектив, кроме выплаты пенсии. Получилось современно, хотя в основе спектакля, поставленного Кириллом Вытоптовым (это его первая постановка в МХТ), — повесть Александра Куприна 1902 года. Сам писатель тоже работал в театре суфлером и актером на выходе, а Чехов даже посоветовал ему поступить в труппу Художественного театра. Куприн написал несколько произведений, так или иначе связанных с театром. Станислав Любшин выбрал «На покое».

Инсценировку сделал Кирилл Вытоптов при участии Александра Баргмана и Светланы Савиной. У Куприна купец 1-й гильдии Нил Овсянников в годовщину смерти единственного сына, который был презренным актером, скитался из труппы в труппу и умер от чахотки и пьянства в городской больнице, основал «Убежище для престарелых немощных артистов». При жизни отец презирал отпрыска за выбор никудышной профессии, отказал ему в помощи, а потом решил замолить свои прегрешения. В этом богом забытом учреждении, расположенном в глухом губернском городе, жильцов почти нет, за исключением пятерых старых и бездомных актеров.

Художник-постановщик Нана Абдрашитова превратила оснащенную современным медицинским оборудованием больничную палату (вовсе не богадельню) в подобие летней эстрады. Кровати снабжены лампочками. Мигая, они превращают ложе старых актеров в нарядную кибитку. На капельнице установлен микрофон, к которому подходят старики и одна девушка в головном уборе из перьев (Маргарита Якимова), чтобы выступить, как в кабаре. Тут же на сцене — молодые музыканты. В какой-то момент они подойдут к Меркурию Ивановичу, чтобы сделать селфи — не с ним даже, а с Любшиным. Тут герои словно в двух ипостасях. Ведь это Любшин сыграл во «Властелине колец», как считает молодежь. А еще прозвучит знаменитое «ку» из фильма «Кин-дза-дза». Любшин от имени своего трагика Меркурия Райского произносит монолог во славу публики, которая еще ходит на пожилых актеров. Его темпераментная речь прозвучит как очень личная. Многое в этом спектакле кажется исходящим от самих актеров и родилось как импровизация по ходу репетиций. 

Один из актеров, отождествляющий себя с королем Лиром (Виктор Кулюхин), которого он, очевидно, играл, а может, просто мечтал о роли, постоянно обращается к коллеге, лежащему на кровати (Владимир Тимофеев), со словами: «Ваше имя, сударыня». А тот не собирается поддерживать надоевшую игру, выкрикивает свое настоящее имя, просит собратьев по палате подать наконец хоть какую-то реплику, чтобы король Лир угомонился. Ветеран оперетты (Евгений Киндинов) постоянно твердит одно и то же о гастролях в Житомире, где он посетил публичный дом. В этом аду былой жизни и живут актеры. Меркурий Иванович произносит фразу: «У нас нет счастливой старости, мы все отдаем толпе». В ней выражено состояние почти любого актера, ставшего заложником профессии и славы. Даже на покое лицедей превращает будни в театральную игру. Один из стариков передвигается на инвалидной коляске, но это не причина отменить «Отелло». По ходу спектакля, на котором присутствуем мы, возникает импровизированный диалог между реальными актерами: «Ну что, Слав? „Отелло“?» — «Нет, Витенька. Уже нет сил».

Оригинал статьи
Пресса
«Жизель Ботаническая»: о любви и «любви» в МХТ, Ирина Петровская-Мишина, Musecube, 13.08.2023
Речные девицы и Жизель, Анна Чепурнова, Труд, 28.07.2023
«Жизель Ботаническая»: в МХТ рассказали историю советских падших женщин, Светлана Хохрякова, Московский комсомолец, 7.07.2023
Станислав Любшин оказался в необычном «доме престарелых», Светлана Хохрякова, Московский комсомолец, 8.06.2023
Офелия больше не боится жить, Нина Дунаева, startup.ru, 17.12.2018
Водобоязнь, Юлия Кулагина, Музыкальные сезоны, 7.12.2018
Офелия не умеет плавать, Лариса Каневская, Мнение, 28.11.2018
Офелия боится воды, Эвелина Гурецкая, Кинорепортёр, 16.11.2018
От Гамлета не лечат, Ирина Корнеева, Российская газета, 12.11.2018