Николай Павлович Хмелёв

(28 июля [10 августа] 1901, Сормово — 1.11.1945, Москва)

Актёр. Режиссёр.

Отец был мастером на заводе.
Начинал в 1919 г. во Второй студии; в первые годы искал экспрессионистских резких тем и форм в ролях «злодеев» (Шпигельберг в «Разбойниках» Шиллера, Ушаков и Бирон в «Елизавете Петровне» Д. Смолина). Самолюбивый и сомневающийся в себе, трудный в контактах, он был воспринят как одна из самых интересных фигур «второго поколения» после первых же ролей (старик Марей, «Пугачевщина», 1925; Силан, «Горячее сердце», 1926). Это положение закрепилось за ним после роли полковника Алексея Турбина («Дни Турбиных», 1926). Сохраняя связь с традицией МХТ — «театра живого человека», Xмелев придавал сценическим образам предельное напряжение и четкость; искал то, что он сам парадоксально определял поставленным перед собой вопросом: «какой у меня здесь балет». Его решения отличались продуманностью и внезапностью, он был свободен в выборе стилистических средств и душевных тонов. Он любил смену задач. Он разрабатывал неожиданно мягко и насыщал психологическими нюансами набросок фигуры большевика Пеклеванова в «Бронепоезде 14-69» Вс. Иванова (1927). Он играл в «Дядюшкином сне» по Достоевскому (1929) князя К. — существо механическое, разлаженное и несчастное, с вывихнутыми и причиняющими боль шарнирами. В «Растратчиках» Катаева (1928) он гениально репетировал кассира Ваничку — простака, подхваченного волной поэзии, нарастающим ритмом авантюры; при изменившемся распределении ролей он нашел жесткую краткость штриха для инженера Шольте, растратчика холодного и чующего близкий край своего приключения. В один и тот же год (1935) он нашел своего обреченно-светлого, вопреки всему исповедующего мир, царя Федора и сыграл прокурора Скроботова во «Врагах» Горького, донося не только разницу человеческих характеров, но разницу эстетики и философии двух полярных спектаклей, равно важных в репертуаре МХАТ в 30-е годы. Сторожев в «Земле» Вирты и Каренин в «Анне Карениной» (обе роли — 1937), с их резким, непререкаемым идейным чеканом, — и тотчас вслед за ними Тузенбах в «Трех сестрах» (1940), роль, пронизанная неуловимым лиризмом и построенная на точности физического состояния (предвкушение праздника в II акте, мягкий зимний вечер, теплый снег, под которым Тузенбах ждал на улице, чтобы проводить Ирину со службы домой; предчувствие смерти в IV акте, бессонная ночь, желание взбодриться — «я сегодня не пил кофе»). Немирович-Данченко согласился, что именно Хмелеву должна быть отдана роль Астрова в задуманном в 1940 г. «Дяде Ване»: сильный ум, суммирующий свое объективное бессилие, — он мог это сыграть остро и мощно. Драмы ума были вообще его сферой. Долгие годы его мечтой был Гамлет, он начинал эту работу с Немировичем-Данченко, пока по логике эпохи режиссер
не сменил толкование образа героя — вместо трагического приключения мысли, идущей по лабиринтам реальности, в центр вставала энергия сопротивления, способность обнажить шпагу, и роль перешла к Б. Н. Ливанову (которому так же не суждено было ее сыграть). По обстоятельствам военного времени Xмелеву пришлось перед выпуском «Кремлевских курантов» сменить М. М. Тарханова, репетировавшего роль инженера Забелина: в отличие от героя Тарханова — русского ученого из самородков, озорника и юрода — его герой был петербуржцем, наследником культуры, логику гибели которой он мучительски заставлял себя постигать на площади перед Иверской, на здешнем пугливом, глумливом торжке.

Xмелев тяготел к режиссуре (был травмирован прекращением его работы в МХАТ над «Первой Конной» Вс. Вишневского, 1930). Создал собственную студию в 1932 г. В 1937 г. она слилась со Студией им. Ермоловой, образовав Театр им. Ермоловой, которым Xмелев руководил до конца жизни. Режиссировал в МХАТ («Фронт», 1942, «Русские люди», 1943, «Последняя жертва», 1944). Был членом руководства (так называемых «шестерки» и «пятерки») еще при жизни основателей театра. Принял на себя ответственность за труппу в годы войны, когда Немирович-Данченко был в эвакуации в Тбилиси. После смерти Немировича-Данченко в 1943 г. Xмелев стал художественным руководителем МХАТ (директором стал Москвин). Его выдвижение так же было предопределено его дарованиями, как и особым к нему отношением И. В. Сталина: Сталин восхищался его Турбиным, его Карениным — после «Анны Карениной» Xмелеву, как и А. К. Тарасовой, в нарушение обычного порядка присвоения почетных званий, сразу «дали народного СССР».

Последней его актерской работой был Иван Грозный в трагедии А. Н. Толстого «Трудные годы». Умер в театре в день генеральной репетиции. 

И. Соловьева