Имена | Драма идейГригорий Заславский, Театральное дело Григория Заславского, 2.10.2001 …Рассказывают, как однажды группа специалистов из Англии попала на «Вишневый сад» в один не самый популярный московский театр. Проскучав в зале добрых четыре часа, все были в восторге, ибо полагали, что скука — непременная составляющая хорошего спектакля по классической пьесе. На новой «Антигоне», премьеру которой сыграли во МХАТе имени А. П. Чехова, тоже бывает скучно. Но в данном конкретном это обстоятельство не позволяет отозваться о спектакле пренебрежительно. Наоборот, — он замечателен. И хорош как для критиков, так и для тех, кто перед началом спектакля, теребя программку, шутил, толкая в бок соседа: «Ничего себе фамилия — Невинный!» Что ж, по нынешним временам, это — тоже в плюс: Табаков заставил интересоваться театром тех, для кого Невинный — новое имя в искусстве. На премьере «Антигоны» эти «новички» чувствовали и переживали «симметрично» бывалым театралам: скучали, когда Жан Ануй совершенно удалялся в область чистых слов. Напрягались, когда пружинил и сам сюжет. Стеснялись или совсем не стеснялись слез, когда набегали слезы… Трагедия — тот самый жанр, который должен вызывать слезы. Из программки можно узнать, что «Антигона» Ануя написана в 40-е, в числе других трагедий сам драматург включил ее в цикл «новых черных пьес». Впервые поставленная в 43-м в парижском театре «Ателье», «Антигона» Ануя была прочитана в контексте тогдашней политической жизни: «бескорыстный бунт Антигоны против Креона, против установленного порядка был, по мнению Андре Моруа, также бунтом плененной фашистами Франции». Спустя почти 60 лет, в пореформенной России текст «Антигоны» звучит также злободневно. Но акценты сместились. То, что казалось «белым» уже не выглядит таким же чистым и правильным, то, что виделось однозначным злом, теперь вообще смотрится совсем иначе. Логика Антигоны (Марина Зудина), которая готова принять смерть, лишь бы — против воли правителя Фив — похоронить убитого под городскими стенами брата, уже не кажется непреложной, как прежде. А усталый фиванский царь Креон, которого в спектакле Темура Чхеидзе играет народный артист СССР Отар Мегвинетухуцеси, стал и вовсе, скорее, положительным героем. Умудренный опытом жизни и опытом власти, он знает то, чего не знает и не могла знать Антигона. С этим знанием придет конец страданиям, что выпали на долю нескольких поколений фиванских жителей. И потому — неважно, кто именно из двух братьев покоится сейчас среди героев, а который — оставлен без погребения под стенами Фив (этого не ведает и сам Креон). Главное, чтобы у народа были свои герои и отщепенцы… Короче говоря, «шапка Мономаха» тяжела даже тогда, когда ее не тяжелят видения «кровавых мальчиков», — вот о чем ведет свою речь правитель Фив. Когда уже все кончено, и в довершение всего ему «докладывают» о смерти еще и Эвридики, он спрашивает лишь: «И она тоже?.. Ну, что ж, тяжелый выдался день». Конец трагедии. Евгений Киндинов один играет за весь античный Хор (так зовут его героя), страстность комментариев которого «уравновешена» тем, что он бессилен что-либо изменить, а в эпизодической роли Кормилицы занята еще одна замечательная мхатовская актриса Наталья Егорова. Но первые здесь — они, Марина Зудина и Отар Мегвинетухуцеси. Для Отара Мегвинетухуцеси это — первая роль на российской сцене, проще говоря — первая роль, которую он играет по-русски. Мерная и чуть сдержанная грузинским — аристократическим — акцентом, как будто раздумчивая речь Мегвинетухуцеси соразмерна его неторопливым движениям, царственной пластике и стати. Сосредоточенности слов как будто сопутствует сосредоточенность и выношенность, выстраданность каждой мысли. Впечатляющий голос, взгляд, одновременно полный достоинства и безнадежности (отчего и родится подлинно трагический накал), и какая-то особенная, запоминающаяся и не менее впечатляющая внешняя простота убеждают, что он — один из великих. Он точно из тех, кто знает силу слов и цену — каждому. И потому слова, слетающие с его уст, звучат как заклинание. Даже странно, почему Антигона не хочет слышать Креона. Но она его не слышит. Как камикадзе, она вознамерилась умереть за идею. Ведь похоронить Полиника все равно не удастся, и потому смерть ее — это смерть за идею погребения. В спектакле Чхеидзе все одеты «по-домашнему» (художник — Георгий Алекси-Месхишвили). Марина Зудина выходит на сцену в джинсах и свитере (когда-то в таком же «костюме» она, по собственным ее словам, пришла поступать в ГИТИС). Мегвинетухуцеси одет в длиннополую вязаную кофту. Он, переигравший в своей жизни многих «театральных» царей. Она, которой так часто предлагали играть «наших современниц». Прав был Табаков, однажды посчитавший, что время ее романтических героинь прошло и настала пора играть сильных женщин. Таких, как Антигона. Крупные слезы, бегущие одна за другой, не способны поколебать ее решимости. «Перелистав» все знакомые ей чувства, — радость, грусть, любовь, ненависть — Антигона выбирает смерть «во имя». Креон не в силах ей помешать. Их дуэт временами — дуэт равных. Дуэт, которому часто мешают вторжения других, посторонних. Пока Креон растолковывает ей «подоплеки», Антигоне приходится слушать. И в этих долгих паузах молчаливого противостояния Зудина содержательна и интересна. Во МХАТе имени Чехова «Антигону» (перевод — Валентина Дмитриева) играют в одном действии, два с половиной часа без антракта. Тяжело, но иначе нельзя: когда играют трагедию, легко не бывает. Пресса Он человеком был, Олег Табаков, Российская газета, 13.05.2013 Для царей, Лариса Давтян, Новое время, 11.11.2001 Правда и ложь трагедии, Елена Гинцберг, dell’APT, 1.11.2001 Приговоренные к жизни, Ирина Алпатова, Культура, 4.10.2001 Зачем вы, девушки, идете в камикадзе?, Валентина Львова, Комсомольская правда, 2.10.2001 Фивы наших дней, Ирина Корнеева, Время МН, 2.10.2001 Драма идей, Григорий Заславский, Театральное дело Григория Заславского, 2.10.2001 От эдипова комплекса мы излечились, Елена Дьякова, Газета.Ru, 1.10.2001 Трагическая скука, Марина Давыдова, Время Новостей, 1.10.2001 Год Креона, Алексей Филиппов, Известия, 30.09.2001 Борьба за труп на сцене МХАТ, Марина Райкина, Московский Комсомолец, 29.09.2001 Антигона за железным занавесом, Любовь Лебедина, Труд, 29.09.2001 Темур Чхеидзе: «Одной правды не бывает», Юлия Кантор, Известия, 28.09.2001 | |
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ — КОНСТАНТИН ХАБЕНСКИЙ
