Пётр Владимирович Вильямс

(17.4.1902, Москва — 1.12.1947, Москва)

Живописец, театральный художник. Заслуженный деятель искусств РСФСР (1944).

В 1919— 1923 гг. учится во ВХУТЕМАСе (Москва), среди его учителей В. Кандинский, К. Коровин, П. Кончаловский, Д. Штеренберг. Один из организаторов Общества художников- станковистов (ОСТ), участник всех его выставок (1925 — 1928). В это время Вильямс увлечен индустриальными мотивами, городскими ритмами, спортом. Для его станковой живописи характерны динамизм композиций, графическая ясность. Среди живописных работ ОСТовского периода — портреты Вс. Мейерхольда, актеров его театра. Позднее портретирует К. Станиславского, В. Качалова, Л. Леонидова, Н. Хмелева.

С 1930 г. активно работает в драматических и музыкальных театрах. В 1941 — 1947 гг. — главный художник Большого театра СССР. В МХАТ оформил 7 спектаклей, заставив говорить о себе уже со второго — “Пиквикского клуба” по Ч. Диккенсу (1934, первым была “Реклама” М. Уоткинс в 1930). В “Пиквикском клубе” вместо привычных задников сделал огромное панно, где царила молодая, смелая, ироничная живопись, пародировавшая настенные фрески (плюс немногочисленные чуть шаржированные объемные детали). Декорации к “Мольеру” М. Булгакова (1936) и “Тартюфу” Мольера (1939) представили изменившегося Вильямса, мало похожего на ОСТовского живописца. Несмотря на различие драматургии, оба спектакля объединяло стремление художника погрузить актеров и зрителя в изысканный быт эпохи, оживить ассоциации с французской живописью высоких образцов, украсить сцену. Эта сторона творчества Вильямса развернулась в его оперных и балетных спектаклях.

Однако, прирожденный сценограф, Вильямс способен к перевоплощениям. “Последние дни” (“Пушкин”) М. Булгакова (1943, реж. В. Я. Станицын, с которым Вильямс работал над “Пиквикским клубом”, и В. О. Топорков) — спектакль сдержанно-суровый, “настроенческий”. Следуя ремаркам Булгакова, требующим возникновения каждой картины из мглы, Вильямс уговорил режиссуру и актеров играть весь спектакль за тюлем, на который проецируются снежные вихри, несущиеся облака, мглистое небо. Затем облака исчезают, небо светлеет, и из мглы проступает декорация очередной картины. Первая картина — в доме Пушкина на Мойке: “На фортепиано загораются огоньки свечей, а в камине — огоньки раскаленных углей; наконец, становится видной синяя гостиная, замороженное окно, портрет Пушкина, написанный Кипренским, пятна света на стенах, на мебели красного дерева от карельских настенников, свечей, камина…” (И. Гремиславский). Живопись светом (проекции), живопись пейзажная (задники), живопись на объемных декорациях — она не демонстрирует себя, но выражает интонацию драматурга, подчинена психологическим задачам.
В “Трудных годах” А. Толстого (1946) Вильямс избежал оперной нарядности, предпочитая монументальную трагедийность: посольская палата, рубленная из огромных бревен; мощные столпы Успенского собора с поясными изображениями святых, косые лучи света из невидимых окон; зарево горящей Москвы, колокольня Коломенского, ощетинившаяся оглоблями множества телег земля…

Кроме указанных, Вильямс оформил в МХАТ пьесу Б. Чирскова “Победители” (1947), написал эскизы декораций к пьесе А. Афиногенова “Ложь” (1933), где ОСТовский урбанизм Вильямса проявлен во всем своем обаянии (спектакль был запрещен к показу).

А. Михайлова