Драматурги

Иван Андреев
Алексей Арбузов
Виктор Астафьев
Братья Пресняковы
Михаил Булгаков
Андрей Галанов
Наша Гетва
Артур Гиваргизов
Николай Гоголь
Максим Горький
Евгений Гришковец
Дмитрий Данилов
Кейт ДиКамилло
Роман Емельянов
Венедикт Ерофеев
Олжас Жанайдаров
Евгений Замятин
Мария Зелинская
Эдуард Кочергин
Анна Лифиренко
Мартин МакДонах
Мария Малухина
Анна Матисон
Шабан Муслимов
Виктор Некрасов
Алексей Олейников
Александр Островский
Юлия Поспелова
Ярослава Пулинович
Алла Сигалова
Андрей Стадников
Константин Стешик
Август Стриндберг
Надежда Толубеева
Робер Тома
Константин Хабенский
Александр Цыпкин
Максим Чертанов
Антон Чехов
Константин Эрнст
Зухра Яникова

Том Стоппард: «С Герценом меня познакомил Исайя Берлин»

Том Стоппард, Новая газета, 7.12.2006
- Мне не очень просто анализировать свои пьесы. И я не люблю это делать. Первым толчком к работе для меня является идея, а не герой. Хотя, скорее всего, это неверно: нельзя отделять героя от идеи.
Конечно, я выбрал реальных персонажей. Но историческое сочинение (если это не сборник документов), с моей точки зрения, — тоже литература. Всегда литература. В любой книге «на историческую тему» автор пытается проникнуть в сознание своих героев.
В этом смысле историк и писатель близки: ученый, видимо, стремится к тому же.
Несколько лет назад я бы сказал о Герцене, Белинском, Бакунине, Тургеневе: в первую очередь меня привлекают их идеи. И тот вклад, который все они внесли в движение России от ее XIX века к ее XX. 
Но сегодня, когда «Берег Утопии» написан, я понимаю: интереснее всего было исследовать личности Герцена и Белинского.
Впервые я познакомился с Герценом через Исайю Берлина (известный британский философ и политолог, адресат стихов Ахматовой. — Ред.). Это было довольно давно: Берлину заказали исследование о Карле Марксе. Он пошел в библиотеку Британского музея, в отдел русской литературы, и там наткнулся на книгу, о которой раньше ничего не слышал. А именно — «Былое и думы». И стоял там, между полок библиотеки, и читал первую главу «Былого и дум». В итоге он действительно написал исследование о Карле Марксе, но Герцен его поразил особенно сильно.
Исайя Берлин читал «Былое и думы» на русском. Я - на английском (существует замечательный перевод). Но я полностью соглашусь с Берлиным: это гениальная книга.
Русская литература занимает огромное место в сознании британцев. Не буду говорить о романистах, но и русские драматурги для нас — отдельная область театра: пьесы Чехова были переведены на английский почти сразу же после их выхода в России. 
И первая часть моей трилогии, «Путешествие», демонстрирует, как я провалился в попытке написать чеховскую пьесу.