«Наш Чехов». Вечер к 150-летию А. П. Чехова | Фрейд отдыхает, 28.11.2005 В ЭТОМ СПЕКТАКЛЕ ВСЕ КАЖЕТСЯ вполне пристойным и даже респектабельным — хорошие актеры; новейшая иностранная пьеса (ирландский драматург Конор Макферсон года полтора назад сам поставил ее в лондонском The Royal Court Theatre), в которой много говорят о психологических проблемах, обуревающих уставшего от жизни западного человека; молодой режиссер-дебютант (Илзе Рудзите, ученица Камы Гинкаса, этим спектаклем защищает диплом в Школе-студии МХАТ); известный латышский художник Андрис Фрейбергс, сценография которого всегда по-прибалтийски холодновато-изящна и строга; МХТ им. Чехова, наконец, — театр более чем солидный. Про такие спектакли принято уважительно говорить: «Культурно сделан». И в самом деле — все признаки культурности, что называется, налицо.Психоанализ нынче в моде. Приходишь в книжный магазин, а новая телезвезда доктор Курпатов тут как тут — сияя доброй улыбкой с обложек, предлагает, не сходя с места, решить все твои проблемы. Вот и в пьесе Макферсона речь о том же. Приходит к доктору пациент, которому покойная жена в виде призрака является. Доктор сам не без проблем, и в конце концов, как легко догадаться, пациент излечился полностью, а доктору привиделся призрак. История в сущности не стоит и выеденного яйца, но обставлена множеством слов, по преимуществу ни о чем. Во всяком случае актерам, а уж тем более хорошим актерам, играть в ней решительно нечего. И вот сидят друг перед другом Дмитрий Назаров и Андрей Смоляков и словами перебрасываются, примерно так: «Здравствуйте, доктор!» — «Здравствуйте, Джон!» —"Ну, как вы?- «Да, знаете, ничего, уже лучше». Спрашивается, что тут играть? Поскольку начинающий режиссер Илзе Рудзитене слишком внятно ответила на этот вопрос, актеры напряглись и ответили сами, кто как мог, в зависимости от темперамента. Андрей Смоляков, например, предпочел ничего не играть и замкнулся в многозначительном молчании. Лицо сурово, желваки туда-сюда ходят, глаза напряженно следят за собеседником, вот и гадайте, что там за этим фасадом — драма или пустота. Автор настаивает, что драма, а в чем она, догадаться не удалось. Доктор Фрейд, конечно, обязательно докопался бы до причины, но в этом спектакле он явно отдыхает, и она (причина то есть) безнадежно скрыта здесь во мраке неизвестности. Дмитрий Назаров — лицедей, что называется, от Бога, наоборот, изо всех сил пытается раскрасить бесцветный текст самыми разными красками, ему кажется, что так хоть живее дело пойдет. В принципе правильно кажется, вот только краски эти надо верно и расчетливо отобрать, а не мазать каждое слово тем, что под рукой лежит. Назаров играет лицом, голосом, обильно жестикулирует, невинно вскидывает глаза, запинается и кокетничает, то есть швыряет все свои штампы направо и налево, а толку все равно — самая чуть. Тут бы пригодилась жесткая режиссерская рука, но Илзе Рудзите пока еще ее, как говорится, не набила, предпочла раствориться в общеупотребимом европейском стиле без остатка. В результате жаль всех. И хороших актеров — они не пойми что играют, и неопытного режиссера — она ведь думает, что это и есть современный театр, когда все так культурно, бестрепетно и технологично. Пресса Фрейд отдыхает, Итоги, 28.11.2005 Даже не думайте, Олег Зинцов, Ведомости, 22.11.2005 Все решим с доктором, Ольга Фукс, Вечерняя Москва, 21.11.2005 Психоанализ русской печки, Марина Шимадина, Коммерсантъ, 19.11.2005 | |
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ — КОНСТАНТИН ХАБЕНСКИЙ
| | АРХИВ СПЕКТАКЛЕЙ | |