Виктор Борзенко, Мария Михайлова, Новые известия, 17.08.2010
Есть уникальные актеры, увидев которых даже мельком по телевизору невозможно отойти от экрана, пока не досмотришь фильм до конца. Что это — мастерство, энергетика, обаяние? Наверное, и то, и другое, и третье. Но в случае Олега Табакова это еще и удивительная интонация (не зря его голосом в мультфильмах и на радио говорят самые разные персонажи), потрясающая работоспособность, жадность открытий и твердая хозяйская рука.
Однажды философ Серебряного века Василий Розанов стал свидетелем переодевания знакомого актера перед выходом на сцену и был потрясен зрелищем «страшной видимости человека»: артист охотно примерял череду человеческих лиц, и все они так и льнули к нему. «Больше всего я был испуган, — подчеркивает Розанов, — какой-то метафизической тайной, мне вдруг замигавшей». И заканчивает пассаж вопросом: «Кто же ты, маска?» Диапазон артистических «реинкарнаций» Табакова вбирает в себя декабристов, крестьян, большевиков, ученых, мошенников, королей, злодеев, любовников, гоголевских «маленьких людей», шекспировских авантюристов, чеховских интеллигентов… И, конечно, тузы, предводители, неудачливые предприниматели, провинциальные актеры и слуги, сыгранные Олегом Павловичем, не зря жили на белом свете. Они кое-что поняли о человеческом сообществе и потому сильно погрустнели. Они стали живой иллюстрацией к известной истине: «Многие знания — многая скорбь». Но не скучной иллюстрацией. Мощная ирония всегда спасала умного человека. Ни в какие амплуа Олег Павлович явно не вписывался. В «Кабале святош» он так играл Бутона, что, казалось, через его сердце проходят все страдания Мольера.
Сегодня очень трудно подсчитать, сколько ролей сыграл актер на театральной сцене. И всякий раз в спектаклях с его участием замешивалась такая крутая драма, такие бушевали страсти — казалось, из вечера в вечер играть души не хватит. Ему всегда тесно в рамках привычного поведения. Душа рвется ввысь, ей непременно надо излиться, и не обязательно кому-то конкретному, стоящему рядом. Это может быть крик небесам, обращение к богам… Самые сильные страдания причиняет героям Табакова предательство близких. И переживается это как мировая катастрофа. И Фамусовым, и графом Альмавивой, и Мольером…
Но есть и другая сторона табаковского таланта — умение невероятно точно передавать замысел автора, наделять героя «чертами первоисточника». Например, в Обломове (фильм Никиты Михалкова) ему удалось настолько органично и точно передать авторское отношение к герою, что может показаться, что и сам он таков: робкий увалень и трогательный мечтатель. Однако послужной список артиста говорит совершенно о другом складе характера — об энергичном, не только актерски и режиссерски, но и стратегически одаренном человеке. Окончив Школу-студию МXАТ, в 1957 году Олег Табаков стал одним из основателей и ведущих актеров театра «Современник», а несколько лет был еще и директором этого театра, о чем сегодня вспоминают почему-то нечасто. За десять лет преподавания в ГИТИСе выпустил два курса, которые стали основой для одного из ярчайших театральных явлений восьмидесятых — Студии на улице Чаплыгина, ныне знаменитой «Табакерки». С 1986 года Табаков преподает в Школе-студии МХАТ. Как написал Табаков в своей книге, «никогда без дела не сидел. Едва появлялось свободное время, я заполнял его работой». Отсюда и ранний инфаркт в 29 лет. Но отсюда же и невероятные успехи, открытые таланты, созданные спектакли, добрая слава, аншлаги, внушительные кассовые сборы. Он открыл миру талант Елены Майоровой, Владимира Машкова, Сергея Безрукова, Евгения Миронова, Евдокии Германовой и многих других артистов, которые составляют сегодня цвет российского театра и кино.
У Олега Табакова имидж одного из самых успешных деятелей сегодняшней России, чье положение не могут поколебать ни политические перемены, ни экономические дефолты. Руководитель Московского Художественного театра, он не раз отчитывался перед страной, что поднял сборы в несколько раз и увеличил число премьер, увеличил зарплаты актеров и превратил МХТ в полигон для молодых режиссеров самых разных театральных направлений. Если принять успех мерилом прожитой жизни (а, без сомнения, это одна из важных составляющих), то Табакову как никому другому есть чем гордиться в свой юбилей.
В молодости он сыграл человека, который был гораздо старше его. Коллеги по цеху говорят, что поначалу даже обиделся, узнав о таком распределении. Прошло много лет, и теперь ему смешны те давние огорчения. Господи, какая разница! Была бы роль интересная. Чего Бога гневить — тут судьба была к нему благосклонна. Да и он всей своей жизнью эту благосклонность завоевывал.
Авангард ЛЕОНТЬЕВ: — Одно из отличительных свойств Табакова — нелюбовь к дистанции между замыслом и воплощением. Такое впечатление, что он напуган строчкой Пастернака из Гамлета: «Так погибают замыслы с размаху, вначале обещавшие успех, от долгих отлагательств». Поэтому к Табакову очень легко прийти с любым творческим предложением и с надеждой, что оно не просто может быть принято, но и очень быстро, чуть ли не завтра пущено в дело. Скорость его реакции в этом смысле беспрецедентна. Правда, иногда он ошибается и может быть принимает не до конца взвешенные решения, но в процентном отношении эти ошибки меркнут по сравнению с тем, что удается успешно созидать. Поэтому Табаков, сорок лет руководящий разными театрами, очень полезный для этих театров лидер. Как худрук он прочитывает огромное количество пьес. Читает все, в том числе и работы никому неизвестных неофитов. И открывает новые имена, в том числе и среди режиссеров. Так когда-то он с Галиной Волчек открыл Валерия Фокина и Иосифа Райхельгауза… Табаков давно и настойчиво занимается театральной педагогикой. Успехи на этом его поприще тоже феноменальны. Елена Майорова и Евдокия Германова, Андрей Смоляков и Владимир Машков, Игорь Нефедов и Сергей Газаров, Василий Мищенко и Ирина Апексимова, Марина Зудина и Сергей Беляев, Михаил Хомяков и Виталий Егоров, Лариса Кузнецова и Алексей Серебряков, Евгений Миронов и Сергей Безруков, и многие-многие другие… Очень повезло нашей стране, что в ней есть такой не ленивый, любвеобильный и щедрый театральный деятель. Поздравляя Олега Павловича с юбилеем, надеюсь на то, что его немногочисленные недоброжелатели станут более дальновидными и не будут недооценивать давно заслуженную Табаковым всенародную любовь.
Андрей СМОЛЯКОВ: — Когда мы репетировали, Олег Павлович всегда показывал в лицах, как видит эту сцену. И так здорово это делал, что с какого-то момента я перестал смотреть на него, поскольку и самому хотелось что-то придумать, самостоятельно раскрыть образ. Олег Павлович это заметил, вызвал меня в коридор и говорит: «Андрей, ты почему не смотришь, как я показываю?» Я отвечаю: «Олег Павлович, так не хочется быть на вас похожим…» Он засмеялся и сказал: «Старик, я не настолько плохой артист, чтобы бояться быть на меня похожим». Он действительно первоклассный артист и удивительный педагог, который учил нас не только специальными уроками, но в первую очередь своей жизнью.
Виктор ШЕНДЕРОВИЧ: — То, что я попал в студию Табакова, было в моей жизни главным везением после того, как я вообще родился у своих родителей. Сейчас мне полтинник, и чем дольше я живу, тем больше понимаю, какое это было везение, хотя я не стал ни актером, ни режиссером. Но как мне повезло в юности с компанией, с масштабной сеткой, что называется, потому, что все было по-настоящему, все было по максимуму. Нас не устраивали просто пятерки, мы должны были быть новым театром, лучшим театром. Мы до сих пор все встречаемся, потому что все страшно рады друг друга видеть. Прыгунов в высоту тренер заставляет целиться выше планки, поскольку гравитация сама все сделает, ты упадешь вниз сам, тут не требуется твоего умения, а вот наверх нужно целиться выше планки, и Табаков так нас учил со своей молодой командой педагогов: Костя Райкин, Валера Фокин, Иосиф Райхельгауз, Авангард Леонтьев и другие. Им было тогда лет по двадцать пять, а нам по пятнадцать, тем, которые еще пришли из студии Дворца пионеров. Мы жили студией, ничего другого, кроме как быть вместе, нам не хотелось. Наши студийные собрания были с такими шекспировскими страстями! Смертей не было, но до обмороков доходило от того, что мы хотели быть лучшими. А каких людей Олег Павлович к нам приводил: Катаев, Марков, Володин, Окуджава, Высоцкий….
Кира ГОЛОВКО: — Я работаю в Художественном театре с 1938 года. Видела и взлеты, и падения МХАТа, сменялись поколения, но с приходом Табакова в театре, безусловно, появился свежий воздух. Ветер перемен. Какие замечательные ребята пришли в труппу! Например, Кирилл Серебренников занял меня, 90-летнюю женщину, в своей постановке «Лес», и работать с ними было не менее интересно, чем до войны с легендарными мхатовцами. Я репетировала и думала: «Какой молодец Олег Павлович, что не боится приглашать таких экстравагантных режиссеров, не боится экспериментировать, ведь это главное качество Художественного театра». Когда-то мы снимались с Табаковым в фильме «Война и мир» Бондарчука. Я играла старшую графиню Ростову, а он моего сына. В одной из сцен он бежал в мои объятия, а я по-матерински обливалась слезами. Очень люблю этот эпизод. Много лет прошло, и вдруг я узнала, что Олег Павлович также тепло относится и ко мне. Сделал многое, чтобы я остаток своих лет прожила без нужды. Я много думала, как же его отблагодарить? И решила посвятить ему свою книгу воспоминаний.
Сергей БЕЗРУКОВ: — Я желаю Олегу Павловичу здоровья, здоровья и еще раз здоровья! Энергии! И чтобы его огромное желание играть на сцене не иссякало! А мы, его ученики, — всегда рядом!
