Имена | Провинциальный анекдотНаталия Колесова, Планета Красота, № 1-2, 29.02.2012 Спектакль «Событие» по пьесе В. Набокова в постановке Константина Богомолова в МХТ — самое корректное и взвешенное на сегодняшний день высказывание этого молодого режиссера. После провокационной «Принцессы Турандот» в театре имени А. С. Пушкина и после задиристой «Чайки» в «Табакерке» от Богомолова можно было ожидать всего. Однако сцена Художественного театра повлияла на него таким образом, что режиссер поставил спектакль в, мягко говоря, несвойственной ему манере: не отступая от текста и не дополняя его вставками из, предположим, Достоевского и Ницше, скрупулезно и точно работая с актерами, получая удовольствие не от эпатажа, а от профессионального разбора и решения психологических задач. Результат не замедлил проявиться: каждый актер идеально совпал со своим персонажем, действие (особенно в первом акте) смотрелось захватывающе, а о красоте и выразительности оформления хочется сказать особо. Лариса Ломакина выстроила на сцене МХТ улицу и дом в разрезе: наверху — мостовая и два этажа здания с витринами магазинов и окнами. На первом плане — квартира семьи художника Трощейкина, располагающаяся в полуподвале. Несмотря на это эмигрантский быт русских обитателей по-чеховски изящен и обставлен с ностальгическим вниманием к деталям — буфет, диван с высокой спинкой-полкой, чайный сервиз на столе. В глубине — студия живописца-ремесленника, перебивающегося заказами в провинциальном немецком городке, где он перерисовал уже всех обитателей. Сергей Чонишвили в роли Алексея Максимовича очень меток: ни одна деталь, характеризующая его героя, не ускользает от актера — самолюбование и самоупоение, вальяжность, эгоизм, скрываемая ничтожность и главное — трусость, недостойная мужчины. Такой актер, как ленкомовец Сергей Чонишвили, — отличное пополнение в труппе МХТ. Фактурный, с прекрасным голосом и артикуляцией, он до обидного мало был занят в спектаклях Ленкома. Его дебют в Художественном театре — серьезная заявка. Стоит вообще заметить, что актерский ансамбль в «Событии» «пригнан» отлично. Жена героя Люба — Марина Зудина — и красива, и деликатна. О ней говорят: «Тебя выдумал Чехов, выполнил Ростан и сыграла Дузе». Она скучает и томится, как пост-чеховская героиня, живет прошлым — бурной любовной историей, предшествовавшей замужеству, смертью малолетнего сына. Люба декоративна в своих изысканных шелковых платьях (работа художника по костюмам Светланы Калининой, в особенности по части женских нарядов, выше всяких похвал), но она же остроумна, не лишена тонкости чувств и оказывается натурой, скрывающей под маской равнодушия кипение страстей. От скуки заводит пошлый романчик с Ревшиным (Игорь Верник). Но когда в сонном немецком городке появляется ее бывший возлюбленный Барбашин, отсидевший в тюрьме за покушение на убийство, спровоцированное ее свадьбой с Алексеем, все приходит в движение, и ее жизнь, похожая на застывший пруд с картин Борисова-Мусатова — в первую очередь. Все с содроганием ждут появления грозного мстителя, обещавшего несколько лет назад: «Погодите, вернусь и добью вас обоих». Невидимая работа режиссера над расстановкой сил в спектакле позволяет разыграть эту историю, похожую на шахматную партию, с точностью и изяществом. Игорь Верник с несвойственной ему безжалостностью по отношению к собственному обаянию выглядит в роли циничного и не слишком благородного Ревшина весьма убедительно. Наташа Швец (Вера, сестра Любы) шикарна, элегантна, по-прежнему очень неважно артикулирует, но именно такой и уместна в спектакле: холодная бездушная красавица является как бы противовесом тому нагнетаемому ужасу, который навис над домом ее сестры."Никто твоей крови не жаждет!, — презрительно бросает она Алексею. И тщательно скрываемое равнодушие Трощейкина к будущему всех, кроме себя-любимого, объясняется просто, когда привычным, неконтролируемым жестом он гладит ногу сидящей на диване Веры и почти машинально целует обнажившееся под платьем бедро над чулком. В перепутавшейся паутине пошлых, никчемных адюльтеров, заполняющих повседневность эмигрантской жизни, эти люди уже никого не любят, а волочатся и совокупляются мимоходом, от бессмысленности происходящего, безденежья и бесцельности. Константин Богомолов не был бы самим собой, если бы все же не добавил неожиданной глубины этому провинциальному анекдоту. Дело в том, что, будучи человеком образованным и начитанным, он без труда выяснил, что время написания пьесы Набоковым — 1938 год — совпадает с приходом к власти нацистов. Таким образом Германия конца 30-х годов ХХ века в виде хроники становится обрамлением действия. Вначале это радостные марширующее на парадах обыватели, только свастика на повязках и знаменах конкретизирует ситуацию. В финале, после неожиданной развязки — это кадры хроники с измученными, голодными, умирающими, бездомными людьми, — на фоне которых мелкие страсти героев пьесы кажутся ничтожными. Таким образом, режиссер прямо заявляет: событие — это не возвращение мелодраматического мстителя к своим иллюзорным врагам, а ни много, ни мало — ход истории. Честно говоря, из пьесы это не следует вовсе. Поэтому введение «События» в исторический контекст (хронологически, конечно, справедливое) и поиск связей содержания пьесы с происходящим за пределами ограниченного мирка ее обитателей оправдать крайне трудно. Да еще ария Ленского из «Евгения Онегина» на немецком языке — символ потерянной родины и культуры, переставшей быть достоянием этих изгнанников. Им, погрязшим в безденежье и бессмысленном существовании, не принадлежит здесь ничто, даже музыка Чайковского. Что остается героям пьесы, бежавшим от большевиком в семнадцатом году, убого приноровившимся к эмигрантскому житью в межвоенной Германии, накануне второй мировой войны? Поэтому и появляется на витрине магазина над ними шестиконечная звезда и надпись “jude” — кошмар продолжается. В постановке Константина Богомолова смешаны две стилистики — традиционный психологический театр и гротеск. На стыке этих двух эстетик оказывается персонаж Александра Семчева — мать Любови, писательница Антонина Павловна, эстетка, живущая исключительно творчеством. Редчайший случай, когда в женской роли мужчине-актеру, да еще с такой колоритной внешностью и шлейфом популярных киноролей за плечами, удается так точно, деликатно, взвешенно существовать на сцене, виртуозно балансируя между иронией и человечностью. Если его героиня и вызывает смех, то лишь в те моменты, когда актер допускает самоиронию. Например, читая отрывок из своей сказки «Воскресающий лебедь» из цикла «Озаренные озера» и размышляя над замечанием «что-то среднее между стихотворением в прозе и прозой в стихах. По-моему, комплимент». В своих балахонистых платьях, украшениях, ночных папильотках она трогательна и нелепа, и остается несмотря на острую характерность, одним из самых живых персонажей спектакля. А вот галерея монстров, приходящих к ней на именины — это прямо какой-то парад призраков. Чудовищная акушерка Элеонора Шнап (Дарья Мороз) с выбеленным лицом и «очаровательной» манерой изрекать исключительно неприятности: «Кроме щипцов я имею еще большое грустное сердце». Или декламирующая в рифму мадам Вагабундова (Ольга Барнет) с синими глазами и губами. Супружеская пара тетя Женя (Ольга Литвинова) и дядя Поль (Павел Ващилин) тоже зловеще загримированы. К тому же им отдается самый эффектный трюк — удар бутылкой шампанского по голове со словами: «Что-то в нем испортилось». Павел Ващилин со свойственной ему музыкальностью ведет практически оперную партию — весь его абсурдный текст положен на авангардную музыку Фаустаса Латенаса. Парад чудовищ завершает пара близнецов Мешаевых (оба — Ростислав Лаврентьев) и «сын ювелира в виде картины» (Яна Осипова) — сошедший с холста мальчик-оборотень с порочным напудренным лицом, безостановочно снующий по сцене и под шумок ворующий сладости. Служанка Марфа с резким голосом (Роза Хайруллина) тоже похожа на персонаж триллера. Эта соната призраков перебивается «закадровым» диалогом супругов, единственный раз, да и то мысленно, говорящих друг с другом искренне, по существу в эту страшную последнюю, как им кажется, ночь. Возникающий саспенс должен был бы ко второму действию разойтись до атмосферы полного кошмара, поскольку напряжение в пьесе усиливалось все больше. И появление безумного сыщика-телохранителя в клоунском гриме (Федор Лавров) с его новейшими методами работы это подтверждало. (Вообще, если абстрагироваться от реалий постановки и просто вчитаться в текст Набокова, в нем обнаруживается множество остроумных и даже пародийных моментов). Но пока режиссеру удалось лишь затянуть зрителей в интригу первым действием. Позже темп как-то обидно упал, второе действие прошло затянуто и тягуче. Хотелось, как в классическом триллере, с содроганием ожидать развязки, но какая-то вялая усталость повисла над сценой. Вот получил Ревшин пустую записку: «…такая белизна страшнее всяких угроз». Но нет развития, нет нарастания… Это, конечно, поправимо. Тем более, что у актеров масса возможностей усилить эмоциональность диалогов и развязки. (Когда мститель не появляется, подобно статуе командора, а отправляется восвояси по железной дороге, все даже чувствуют разочарование. Мало крови!…) Они уже нащупали несколько верных ходов. Героиня Марины Зудиной до озноба, до жара ждет появления своего бывшего возлюбленного. Ее ссора с мужем, их взаимные упреки в проброс — это лишь шум, призванный заглушить тревогу ожидания, постепенно переходящего в панику. Очень остроумно сделан момент, когда Любовь говорит: «Я крикну ему, что я его люблю, что все было ошибкой, что я готова с ним на край света бежать». А муж отвечает: «Нет, это все не то… А вдруг он не поверит? Нет, он обидится и тут же убьет». Реакция — великолепная. В этом эпизоде Зудина и Чонишвили уловили главное: на грани абсурда и реализма у Набокова рождается настоящая театральность. Еще две-три таких зацепки — и финальное действие спектакля приобретет изящество и легкость. А что в театре — самое важное? Легкое дыхание. Пресса Ушла из жизни Ольга Барнет, Театрал, 26.06.2021 Умерла известная актриса МХТ им. Чехова Ольга Барнет, Марина Райкина, Московский комсомолец, 26.06.2021 Памяти Ольги Барнет, Александр Калягин, СТД РФ, 25.06.2021 Король и человек: 17 августа Олегу Табакову исполнилось бы 85, Марина Райкина, Московский комсомолец, 16.08.2020 Телеверсия спектакля Юрия Ерёмина «Последняя жертва» (запись 2004 года), телеканал «Культура», 16.06.2020 Видеозапись спектакля «Три сестры» Олега Ефремова (премьерный состав, 1997 год), из фондов Музея МХАТ, 23.05.2020 Телеверсия спектакля «Так победим!» (запись 1987 г.) и рассказ Наталии Каминской о постановке, Культура.РФ, 25.04.2020 Телеверсия спектакля «Священный огонь» (запись 2002 года), телеканал «Культура», 25.04.2020 МХТ имени Чехова в Ташкенте собирает аншлаг, Sputnik Узбекистан, 29.09.2017 Телеверсия спектакля Олега Ефремова «Три сестры» и рассказ Галины Скоробогатовой о постановке, Культура.РФ, 2017 Видеозапись спектакля «Учитель словесности» (2003 г.), культура.рф, 21.10.2015 Проект «Чехов жив» — «Чайка», 25.09.2015 Между ангелом и демоном, Ирина Алпатова, Новая газета, 24.12.2012 «Свадьба Кречинского» в трактовке Виестурса Мейкшанса — на сцене МХТ, видеосюжет телеканала «Культура», 11.12.2012 Олег Табаков подарил два кольца Андрею Мягкову, Татьяна Медведева, Вечерняя Москва, 30.10.2012 За верность Московскому Художественному театру, телеканал «Культура», 30.10.2012 В Камергерском переулке столицы раздавали «Чаек», видеосюжет телеканала ТВ-Центр, 30.10.2012 10 вещей Ольги Барнет, OpenSpace.ru, 1.06.2012 Провинциальный анекдот, Наталия Колесова, Планета Красота, № 1-2, 29.02.2012 «Событие» Богомолова: метаморфоза бессобытийности, видеосюжет МТРК «Мир», 28.01.2012 Долгожданное «Событие» в МХТ, фотолента РИА-Новости, 26.01.2012 Спектакль «Событие» по пьесе Владимира Набокова в Московском Художественном театре, видеосюжет телеканала «Культура», 24.01.2012 В Художественном театре имени Чехова премьера — Набоков «Событие», видеосюжет телеканала «ТВ-Центр», 24.01.2012 Прокурор своих ролей, Ольга Егошина, Новые известия, 1.09.2011 Реабилитация Сальери, Ольга Фукс, Вечерняя Москва, 23.01.2007 Моцарта сгубили бабы?, Марина Райкина, Московский комсомолец, 20.01.2007 Вольфганг для двоих, Роман Должанский, Коммесант, 20.01.2007 Без вина виноватые, Ирина Алпатова, Культура, 18.01.2007 Вдова с вдовою говорит, Мария Хализева, ВАШ ДОСУГ, 21.12.2006 Последняя любовь делового господина, Полина Богданова, Театральные Новые известия, 17.01.2004 Очень хороший капиталист, Наталия Каминская, Культура, 25.12.2003 Раз в сто лет колесо до Москвы доезжает, Елена Дьякова, Новая газета, 22.12.2003 «Последняя жертва» МХАТа, Алена Карась, Российская газета, 19.12.2003 Давнопрошедшее настоящее время, Александр Соколянский, Время новостей, 19.12.2003 Семейный бенефис, Ольга Фукс, Вечерняя Москва, 19.12.2003 Торгующие во МХАТе, Роман Должанский, Коммерсант, 18.12.2003 Снежное шоу, Елена Ямпольская, Русский курьер, 17.12.2003 Непоследняя жертва, Роман Должанский, Коммерсант, 11.12.2003 Жертвоприношение во МХАТе, Марина Райкина, Московский комсомолец, 27.11.2003 Торгующие во МХАТе, Роман Должанский, Коммерсант, 18.11.2003 Нам не страшен мелкий бес?, Ирина Алпатова, Планета Красота, 4.10.2003 Неподражаемо противный спектакль, Марина Шимадина, Коммерсантъ, 22.05.2003 Мелкий бес и его двойник, Елена Дьякова, Новая газета, 19.05.2003 Только для умных, Елена Ямпольская, Новые известия, 28.02.2003 Ольга Барнет, барыня-хулиганка: Не хочу кина!, Екатерина Васенина, Новая газета, 13.02.2003 Как важно быть серьезным, Нина Суслович, Литературная газета, 20.02.2002 Не чисто английское убийство, Станислав Рассадин, Версты, 26.01.2002 На радость всем буржуям, Марина Давыдова, Время Новостей, 21.01.2002 Во МХАТе зажгли, Роман Должанский, Коммерсантъ, 19.01.2002 Молодая кровь, Григорий Заславский, Русский журнал, 26.09.2001 Осколки разбитого вдребезги, Елена Дьякова, Газета.Ru, 22.09.2001 «Три сестры» Олега Ефремова, Анатолий Смелянский, энциклопедическое издание «Московский Художественный театр. 100 лет», 26.10.1998 Если бы жить…, Вера Максимова, Независимая газета, 11.03.1997 Три ли сестры, Людмила Петрушевская, Коммерсантъ, 25.02.1997 | |
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ — КОНСТАНТИН ХАБЕНСКИЙ
