Художественное руководство и дирекцияРуслан Кулухов Владимир Хабалов Ляйсан Мишарина Артемий Харлашко Евгений Зубов Вячеслав Авдеев Наталья Перегудова Альфия Васенина Алексей Чирков Константин Шихалев Екатерина Капустина Творческая частьМедиацентрАнастасия Казьмина Дарья Зиновьева Александра Машукова Татьяна Казакова Наталья Бойко Олег Черноус Алексей Шемятовский Репертуарная частьНаталья Беднова Олеся Сурина Виктория Иванова Наталья Марукова Людмила Калеушева Алёна Соколова Служба главного администратораСветлана Бугаева Анна Исупова Илья Колязин Дмитрий Ежаков Дмитрий Прокофьев Отдел проектной и гастрольной деятельностиАнастасия Абрамова Инна Сачкова Отдел маркетинга и стратегического развитияЛилия Сидорова Мария Баженова Музыкальная частьОрганизационный отделОтдел кадровАнна Корчагина Отдел по правовой работеЕвгений Зубов Надежда Мотовилова Финансово-экономическое управлениеАльфия Васенина Ирина Ерина Елена Гусева Административно-хозяйственный отделМарина Щипакова Татьяна Елисеева Сергей Суханов Людмила Бродская ЗдравпунктТатьяна Филиппова | Шаг по отвесной стенеАлена Карась, Российская газета, 31.08.2009 Кирилл Серебренников репетировал шедевр Бертольда Брехта и Курта Вайля полтора года и выпустил его ровно через год после 80-летнего юбилея первой постановки пьесы, которая случилась 31 августа 1928 года.
Выбранная режиссером пьеса пришлась впору новым временам. Небывалый кризис в стране и мире, да и в самом Художественном театре, который подвергся в конце прошлого сезона мощной атаке со стороны правоохранительных органов «по делу о 36 миллионах», стал отличным фоном для знаменитого сюжета о благородном Мэкки-Ноже, циничном Джонатане Питчеме и лицемерии рыночного общества.
В святая святых русского психологического театра Серебренников вместе с художником Николаем Симоновым строит жест кий брехтовский мир с откровенными аллюзиями, монохромной черно-серой гаммой и по-немецки брутальной лексикой.
Новый перевод, сделанный Святославом Городецким, был согласован с наследниками, требовавшими верности оригиналу. Ясно, что в оригинале нет ни ссылок на ФСБ, ни ненормативной русской лексики, которыми изобилует нынешний перевод, но суть дела он передает ясно. «Мир не меняется», резюмирует один из персонажей пьесы. Между тем вопрос Мэкки-Ножа (Константин Хабенский) «Что такое ограбление банка против руководства банком?» звучит оглушающе современно и кажется заданным именно сегодня.
Спектакль, который выпустили уже в конце прошлого сезона, все никак не решались показать критике. В самом деле, излишне громоздкий (три с половиной часа с двумя антрактами), перегруженный лишними деталями и не всегда точный по мысли, он еще должен претерпеть «осадку». В нем, как водится в нынешнем МХТ, разные типы игры никак не могут договориться друг с другом. Сергей Сосновский (Джонатан Питчем, которого в очередь с ним по-брехтовски остраненно играет Николай Чиндяйкин) заставляет внимательно следить за малейшими движениями души своего персонажа и не совпадает с по-репризному яркой, эстрадной манерой Марины Голуб (ее Селия Питчем отличная маска с одутловатыми деревянными ногами). Но его суховатая желчность, стертость, неэффектность придают дополнительный объем этому разношерстному актерскому ансамблю.
Серебренников и не хочет никого ни с кем примирять. Напротив, его вполне устраивают разрывы, водоразделы. Так, например, Константин Хабенский (конечно, главный протагонист всего зрелища) с весельем теребит выглядывающий из-за кулис знаменитый занавес с «чайкой» и шутит про то, что дело вовсе не в новых формах. Здесь с удовольствием (точно в пику всем ревнителям старины) режут ножки роялю, произносят скабрезности и не боятся идти «на поводу у масс» (после сцены в борделе разрешают фото- и видеосъемку со «звездой», и барышни летят из партера прямо к Хабенскому).
Его харизма жадно притягивает к себе взоры не только Полли Питчем (темпераментная и бесстрашная работа Ксении Лавровой-Глинки), но и всей публики. Назначив его на эту роль, Серебренников сразу сделал свой смысловой выбор: Хабенский-Мэкки бандит-романтик, время которого сгинуло с приходом новой эпохи. Конечно, и он не чужд цинизма, но гибнет как раз тогда, когда решает сменить «ветхие одежды» карманника-виртуоза на респектабельность банкира. Его Мэкки слишком ярок для того мира, в котором имена и свойства людей можно узнать не по ним самим, но лишь по биркам и содержимому их пиджаков. Традиционное карнавальное переодевание у Серебренникова становится идеей глобальной травестии: в том мире, о котором он заставляет нас мучительно размышлять, роскошные британские полицейские переодеваются в простых ментов, нищие в бандитов, воры в полицейских.
В третьем акте на сцену из зала вылезают все привычные персонажи российского мегаполиса афганцы-инвалиды с гитарой, экзальтированные женщины с пророчествами, большевички с красными знаменами, попы-расстриги с проповедью спасения. Все они по мановению руки старика Питчема превращаются в респектабельных господинчиков на коронации короля или в полицейских-провокаторов. А посланец короля, приходящий с вестью об освобождении Мэкки, оказывается огромным скелетом этаким всадником Апокалипсиса.
Тем не менее самые страшные метаморфозы этого спектакля пока в нем звучат неявно. Например, та, что происходит с Полли Питчем, превратившейся из любящей и бесшабашной подруги Мэкки (то, как самозабвенно Ксения Лаврова поет первую балладу, заставляет поверить, что в МХТ родилась новая звезда) в расчетливого циника.
История же Мэкки в чем-то близка истории Чичикова авантюриста и вора, лучшего среди своих современников, потому что на смену ему приходят бандиты пострашней. Вопрос, который Серебренников с удовольствием повторяет в своем спектакле разными голосами: «Что такое человек? Что такое человеческое?», кажется, волнует его не меньше, чем вопрос о бандитах и банкирах. Отсутствие человеческого лица у бандита или банкира вот суть наступающих «новых времен». Они, конечно, повторяются, но от этого не легче.
В финале, ничуть не смущаясь, что мы видели это уже у Робера Лепажа, Серебренников прокладывает красную дорожку прямо по кирпичной отвесной стене, и только что повешенный Мэкки уходит по ней вертикально победительно и страшно.
Пресса Два по 125, Эсфирь Штейнбок, Коммерсантъ, 21.10.2023 Контрабас, Ольга Фукс, Exclusive, № 2, 05.2014 Петушиные бои, Кристина Матвиенко, Петербургский театральный журнал, № 43, 2006 | |