Александр Николаевич Бенуа

(21.4.1870, Петербург — 9.2.1960, Париж)

Художник, критик и историк искусств, один из идеологов и организаторов объединения «Мир искусства».

В записной книжке Станиславского за 1907 г. можно прочесть: «Советую обратить внимание на Бенуа и его группу». Бенуа откликался на деятельность МХТ в «Художественных письмах», с которыми с 1908 г. регулярно выступал в газете «Речь»; в феврале 1909 г. через Добужинского ему было передано предложение театра выбрать пьесу для совместной работы. Завязалась переписка (в одном из писем Бенуа читаем: «Я убежден, что лишь с Вами можно сделать что-либо близкое к совершенству… Я займусь Мольером и постараюсь изложить Вам свой взгляд на способ его „реализации“»). Сразу определилось, что в мольеровский спектакль войдет «Мнимый больной» (второй пьесой предполагался «Тартюф»), но состояние Станиславского после перенесенного в Кисловодске тифа заставило отложить начатое. Можно предположить, что отсрочка вызывалась также несовпадением эстетических установок Бенуа с натурой и способом работы Гордона Крэга, которым в ту же пору увлекался Станиславский. Бенуа весьма жестко отозвался о «Гамлете» в своей статье («Речь»,1912, 6 апреля). С сентября 1912 г. начались репетиции Мольера. Бенуа выступал тут не только художником, но и постановщиком; Станиславский (который делил с ним этот труд) оценивал его в письме: «Он прекрасный режиссер-психолог и великолепно и сразу схватил все наши приемы и увлекся ими». Последовавшая незадолго до окончания работ смерть К. В. Бравича, репетировавшего роль Тартюфа, вынудила заменить «вторую пьесу» — перед «Мнимым больным» играли «Брак поневоле», сорежиссером Бенуа тут был Немирович-Данченко (Сганарель — В. В. Лужский, Жеронимо — A. И. Адашев, Доримена — М. Н. Германова, отец Доримены — А. Л. Вишневский, брат Доримены — Р. В. Болеславский, Ликаст — К. П. Хохлов, доктор Панкрас — Л. М. Леонидов, доктор Марфуриус — B. М. Михайлов, цыганки — А. И. Попова и М. А. Ефремова). Присущие Бенуа знание эпохи и вкус к мольеровской разумной театральности, по-своему дружной с бытом, определили тон спектакля, прославленного тем, как тут играл Аргана Станиславский. Не стремясь реставрировать старинный театр, Бенуа увлекал актеров чувством старинной жизни, ее красочных и забавных реалий, ее стиля. Этому стилю Бенуа умел подчинить не только решение декораций и костюмов, но и ритм, пластику мизансцен, общую атмосферу и самую актерскую игру, свободную от «мольеровских» штампов и в то же время пронизанную чувством места и времени действия, чувством авторской манеры. Тем же уверенным ходом к сердцевине авторской манеры Бенуа шел в «Хозяйке гостиницы» Гольдони. Спектакли были изящны, полнокровны до дерзости и неотразимо смешны.

Сближение Бенуа и театра, где высоко ценили не только его художественную культуру, но и деловой ум, привело к тому, что он несколько лет входил в дирекцию. Перед войной 1914 г. он начал работу над «Коварством и любовью» Шиллера (Москвин должен был играть Миллера, Германова — леди Мильфорд, Качалов — Фердинанда; спектакль не состоялся). Следующей постановкой стали маленькие трагедии Пушкина («Пир во время чумы», «Каменный гость», «Моцарт и Сальери»). Материал был не вполне в средствах Бенуа — режиссера и художника. Он давал в Пушкинском спектакле мрачную улицу средневекового города, кладбище с сумрачными деревьями на окраине Мадрида, монументальный кабинет Сальери; он искал — как и в комедиях — тон и стиль чужого быта; но спектакль, слишком пропитанный историческим и бытовым «подтекстом», приобретал грузность; отяжеленным выглядел рисунок психологии; терял легкость стих. После Пушкинского спектакля в журнале «Любовь к трем апельсинам» появилась весьма резкая статья Мейерхольда, постоянного оппонента Бенуа и его уравновешенного традиционализма. Впрочем, далеки от восторга были и отклики благожелательных критиков. Неудача привела к взаимному охлаждению МХТ и Бенуа, который сначала временно, а затем насовсем снял с себя официальные обязанности и творческих контактов не возобновлял. В пространных мемуарах, написанных художником в эмиграции, рассказ обрывается, не дойдя до встречи с МХТ. 

Инна Соловьёва