Имена | Невинность победилаАртур Соломонов, Известия, 23.11.2004 В МХТ — снова премьера. Звучит примерно как «снова пошел снег». На этот раз на Малую сцену приглашен режиссер из Еревана Александр Григорян. Он поставил пьесу «Лунное чудовище» о последствиях геноцида армян. Автор пьесы — современный американский драматург Ричард Калиноски, «Лунное чудовище» которого было обласкано всеми возможными премиями и наградами.Простой расчет оказался верен. Слова «противостояние христианства и ислама», «неверные», «геноцид» бьют точно в цель, даже если речь идет об истреблении христиан-армян в начале прошлого века мусульманами-турками. Это, так сказать, расчет политический. Художественный так же точен и прост, но о нем позже. Сначала — сюжет. (Кстати, это маленькая радость театрального критика — смотреть не сто пятьдесят первую постановку «Гамлета» или «Вишневого сада», до одурения смакуя нюансы нового прочтения, а просто следить за развитием неизвестного сюжета.) Молодой Арам Томасян (Сергей Угрюмов), вся семья которого была истреблена турками, поселился в Америке. Он «выписывает» себе невесту — девушку Седу (Янина Колесниченко), семья которой столь же страшно пострадала от геноцида. В пьесе описан их путь к взаимопониманию, на котором главные препятствия — не ее страх, не его желание быть господином во всем, а неистребимая власть прошлого над обоими. Спектакль столь прозрачен, что по большому счету в анализе не нуждается. Диагноз: художественная невинность. Конечно, не стоит связывать произведение и автора, и если режиссер сделал спектакль именно таким, значит, этого он и добивался. Чистота жанра соблюдена, все без обмана, замысел режиссера в полном согласии с воплощением, поскольку для постановки несложной пьесы выбран единственно возможный метод. А одно это в современном театре дорогого стоит. Бывает как, например, с последней премьерой в МХТ — «Тартюфом»: режиссер (Нина Чусова) обещает собрать, например, компьютер, причем скоренько, за пять минут. В итоге получается пылесос с крыльями, который и не летает, и в доме не убирает. Но изобретателю уже не до того — надо быстро сварганить новый «продукт». В случае с «Лунным чудовищем» все по-честному: за что купили, за то и продают. Приемы, избранные режиссером, стары, как закулисная пыль, но действуют безотказно. Монологи о страданиях произносятся под скорбную или же просветленную музыку. Муж сознает степень своей вины перед женой, падает к ее ногам, и волны музыки их накрывают. Когда произносится фраза «умерли родные», героиня воздевает руки к лицу. Вспомнила девушка, что мама ее часто пела, — вот вам фонограмма. Есть необходимые паузы для аплодисментов, выражающих одновременно восторг игрой актеров и сострадание к их героям. Когда спектакль плывет в таком нехитром сентиментальном русле, ожидаешь фирменных знаков этого стиля: на сцене должны загореться свечи, а чуть позже — выйти ребенок, который будет резвиться и умилять зрителя. И свечи, и малыш появляются. Драматизм событий в спектакле Григоряна не очень навязчив, быть может, еще и потому, что на сцене постоянно присутствует рассказчик (Сергей Сосновский): он изредка комментирует события, прохаживается, но, к сожалению, большую часть времени проводит, глядя в зал с печальной улыбкой и неподдельной нежностью. Описание получается невольно ироничным, но справедливости ради надо сказать, что действо мастерски отлажено, актеры играют по точно заданным правилам и порой очень трогательно и здесь нет слишком прямой эксплуатации зрительских эмоций. Никто тебя не берет за горло (как, например, в недавней премьере на этой же сцене — «Белое на черном») и не приказывает: «Сострадай! Видишь, как людям плохо? Плачь, если в тебе есть хоть капля совести!» Пресса Пьеса о великом милосердии, Наталья Оганова, Ноев ковчег, 13.04.2015 Невинность победила, Артур Соломонов, Известия, 23.11.2004 «Лунное чудовище» едет в Москву, Карэн Микаэлян, Новое Время, 12.06.2004 | |
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ — КОНСТАНТИН ХАБЕНСКИЙ
