Генрик Ибсен

(20.3.1828, Шиен — 23.5.1906, Христиания)

Норвежский драматург. Один из создателей национального норвежского театра. Его произведений — это романтические драмы на сюжеты скандинавских саг, исторические пьесы, философско-символические драматические поэмы, острокритические социальные реалистические драмы. Самые известные его пьесы: «Бранд» (1866 г.), «Пер Гюнт» (1867 г.), «Кукольный дом» («Нора», 1879 г.), «Привидения» (1881 г.), «Враг народа» (1882 г.), «Дикая утка» (1884 г.), «Гедда Габлер» (1890 г.), «Строитель Сольнес» (1892 г.).

В дореволюционном репертуаре Художественного театра он занимал значительное место: здесь были поставлены девять его пьес, из них шесть еще при жизни писателя. Если театр и не вступал со скандинавским классиком в личные контакты (как с Метерлинком или Гауптманом), несомненен некий “личный элемент” в растянувшемся на годы диалоге с его идеями — нравственно-философскими и чисто художественными. Уже в первом сезоне была поставлена “Эдда Габлер” (М. Ф. Андреева — Эдда, К. С. Станиславский — Левборг, М. П. Лилина — Тея, И. М. Москвин — Тесман, А. Л. Вишневский — Бракк). Далее шли “Доктор Штокман” и “Когда мы, мертвые, пробуждаемся” (1900), “Дикая утка” (1901), “Столпы общества” (1903), “Привидения” (1905), “Бранд” (1906), “Росмерсхольм” (1908), “Пер Гюнт” (1912). К этим осуществленным работам можно присоединить пьесы, не только вносившиеся в планы, но и глубоко продуманные, внутренне “срепетованные” — “Эллида” (“Женщина с моря”), дилогия “Кесарь и Галилеянин” и др. Независимо от меры зрительского успеха (из девяти постановок только двум — “Доктору Штокману” и “Бранду” — он сопутствовал вполне), МХТ ставил Ибсена снова и снова; через его пьесы прошли практически все артисты (даже немыслимый, казалось бы, вне русского репертуара А. Р. Артем играл старика Экдаля в “Дикой утке”).
“Доктор Штокман в моем репертуаре — одна из тех немногих счастливых ролей, которая влечет к себе своей внутренней силой и обаянием, — писал Станиславский. — Впервые прочтя пьесу, я сразу ее понял, сразу зажил ею и сразу заиграл роль на первой же репетиции. […] В пьесе и роли меня влекли любовь и не знающее препятствий стремление Штокмана к правде”. На вопрос — кто из актеров произвел на вас самое большое впечатление? — “старики” МХАТ неизменно отвечали: “Конечно, Станиславский в “Штокмане”. Гениальным называли и его исполнение роли Левборга (играл он также консула Берника в “Столпах общества”). Огромной любовью пользовался Качалов в роли Бранда (в пьесах Ибсена кроме нее он играл Рубека, “Когда мы, мертвые…”, Яльмара в “Дикой утке”, Теннесена в “Столпах общества”, пастора Мандерса в “Привидениях”, Росмера в “Росмерсхольме”). Среди удач театра были фру Альвинг — М. Г. Савицкая (“Привидения”), Анитра — А. Г. Коонен и Озе — С. В. Халютина (“Пер Гюнт”). Неоднократно участвовала в ибсеновских спектаклях О. Л. Книппер-Чехова: Майя в “Когда мы, мертвые…”, Лона в “Столпах общества”, Регина в “Привидениях”; Ребекку в “Росмерсхольме” она сыграла дважды: в МХТ в 1908 г. и в Первой студии, в постановке Е. Б. Вахтангова — десять лет спустя. Она вспоминала, что символистские драмы Ибсена манили, но чем-то вселяли недоверие, и что Станиславский решительно отказывался от постановки, ссылаясь, что не понимает их. 
Немирович-Данченко, который издавна слыл в театрально-литературных кругах “ибсенистом” (“Нора”, выпускной спектакль “филармонистов” с Москвиным—Ранком и Н. Н. Литовцевой в заглавной роли, поддержала эту репутацию) и который оставался главным инициатором обращений МХТ к его драмам, точно определял особое место Ибсена в творческой жизни театра: “Наши актеры — Московский Художественный театр — скорей как бы закаляли в себе, работая над Ибсеном, какие-то этические черты, чем непосредственно пленились Ибсеном, как пленились в свое время, скажем, Достоевским, Чеховым, Тургеневым, Гауптманом. Но Ибсен не меньше всех воспитывал в них дух стойкости, черты какого-то внутреннего героизма и, во всяком случае, разумного отношения к идейной стороне их работы”. Сам он и в символистской пьесе “Когда мы, мертвые, пробуждаемся”, и в “Росмерсхольме” (также не ставшем его режиссерской удачей) видел тот “реализм, отточенный до символа”, к которому потом стремился всю жизнь.
МХАТ вновь обратился к драматургии Ибсена в сезоне 1933/34 г. Уже начались и казались многообещающими репетиции пьесы “Привидения”, которые вел В. Г. Сахновский с Книппер-Чеховой в роли фру Альвинг и совсем еще молодым тогда Юрием Кольцовым — Освальдом. Но эта работа не была разрешена театру руководящими органами как идеологически сомнительная. В последний раз МХАТ ставил И. в 1960 г. (“Кукольный дом”).

В. Виленкин