В главном драматическом театре страны открылся 110-й сезон. Тронная речь всенародно известного худрука МХТ Олега Табакова очертила настоящее и будущее отечественной сцены.
В выдающемся артисте земли русской погибли разом справный купец, рачительный помещик, предприимчивый промышленник и крупный государственный деятель. Я даже не знаю, кого из них мне жальче. Пожалуй, все же купца. Так и видишь уроженца Саратова на волжских берегах, налаживающего отношения с губернатором, расширяющего и без того уже обширное хозяйство, помнящего о себе, но не забывающего о других. .. Ах, какое бы это было хозяйство! Хозяйство в Камергерском тоже получилось на славу.
Расплываясь в широкой купеческой улыбке, Олег Табаков рассказал собравшимся на сбор труппы журналистам, а заодно и самой труппе, насчитывающей нынче 95(!) человек, о ближайших перспективах подведомственного ему театрального производства. Во-первых, грандиозная реконструкция основной сцены (которая, к слову сказать, и так пребывала в весьма недурственном состоянии, а теперь, по всей видимости, превратиться в чудо инженерной мысли) должна закончиться в 20-х числах ноября. Во-вторых, худрук МХТ озабочен идеей строительства филиала МХТ, поскольку уже имеющихся в его распоряжении трех сцен для 95 человек явно маловато. На роль филиала очень сгодилось бы здание бывшего Театра Корша, а нынешнего Театра наций, в котором в годы незабвенного советского застоя действительно располагался Художественный театр. Но Театр наций, как на грех, возглавил ученик Олега Табакова Евгений Миронов, а «судиться с учеником, это как судиться с сыном». Значит, надо строить в другом месте. Тут уж ничего не попишешь.
Кроме трех реальных сцен и одного гипотетического пока филиала владения МХТ неплохо бы расширить за счет некоего здания, стоящего во дворе МХТ. Оно, по словам Табакова, находится в плачевном состоянии, и на его месте пора построить новое здание. Примерно на 22 000 кв. м. А в этом новом здании 8000 кв. м выделить на нужды театра. Ну декорации там хранить, то да се… «А сами декорации мы изготавливать там не будем. В самом центре города устраивать мастерские — это не дело», — резонно замечает худрук. По счастью, кроме МХТ у Табакова есть еще знаменитая «Табакерка». И для этой «Табакерки», которая нынче располагается в подвальчике на Чаплыгина, тоже строят новое здание где-то на Дмитровском шоссе. И уж там-то будут та-акие мастерские…
Стараясь не запутаться в многочисленных зданиях и их обширных площадях, журналисты лихорадочно фиксируют основные положения вдохновенной речи артиста в свои блокноты. Табаков мечтательно закрывает глаза. Так ли уж важно, что хозяйство его не на волжских берегах, а в златоглавой столице. И что производят в этом хозяйстве не пеньку или текстиль, а культурный, так сказать, продукт. Главное — с умом зарабатывать и с удовольствием тратить. Главное, чтобы народ был сыт-одет-обут. Народ в МХТ сыт. «А зарплата не понизится», — удовлетворенно замечает худрук. И гастролей будет много — ближайшие, в сентябре, в Петербурге..«А билеты-то уже почти все раскуплены!»
Тут наступает черед рассказать о творческих планах театра, и только что сыпавший наизусть круглыми суммами и квадратными метрами Табаков вооружается шпаргалкой. Ну есть планы, есть… Куда ж без них! Хозяйство обширно, репертуар разнообразен. Всего не упомнишь. Тут вам и проверенная временем классика («Отелло» в постановке Юрия Бутусова и «Школа злословия» Шеридана в режиссуре Романа Козака), и советская классика («41-й» по Борису Лавреневу в постановке Виктора Рыжакова), и «новая драма» с постмодернистским прищуром («Конек-горбунок» братьев Пресняковых, которого ставит Евгений Писарев), и конечно же коммерческая драматургия («Сенная лихорадка» Нейла Кауарда). И еще много чего. Но разве можно сравнить этот побочный продукт театральной деятельности с такими поистине упоительными вещами, как строительство, реконструкция или рост зарплат.
Купец Алексеев, взявший себе красивый псевдоним Станиславский, воспринимал театр в первую очередь как место творческих поисков. Для худруков и театральных купцов новой России они скорее объекты рачительного хозяйствования. Просто Табаков преуспел в этом хозяйствовании больше других. Стал победителем заочного соревнования по повышению благосостояния тружеников театральной нивы. Взялся за дело с истинной русской широтой и новорусской сметливостью и соорудил посреди Камергерского цветущий театр-сад. Он, похоже, твердо запомнил сентенцию одного ушлого кота: «Корова государственная. Но все, что она дает — молоко там или телят, — это на-а-аше!». А кто не умеет телят считать и выгодно продавать, тому в театр нынешний московский лучше теперь и вовсе не соваться.
