Имена | Кровать для десятерыхАлександр Смольяков, Культура, 3.03.2005 Всю историю человечества можно представить как историю взаимоотношений полов. Эта мысль в последнее время увлекает режиссера Владимира Петрова и получает в его работах самое разное воплощение. Мифопоэтическое — в спектакле МХТ «Вечность и еще один день» по пьесе М. Павича. Притчево-ироническое — в «Кровати для троих» того же автора в Петербургском театре на Литейном. Обыденно-криминальное — в пьесе Павла Когоута, поставленной Петровым в Театре п/р О. Табакова.Известный чешский писатель Когоут сделал своеобразный ремейк шницлеровского «Хоровода». В результате получилась пьеса из десяти новелл, связанных общими действующими лицами, но не общим сюжетом. Действие происходит в наши дни, бытовые реалии сведены до минимума, а потому подходят к любой стране. Кровать и чековая книжка — вот две вещи, которые, по мысли автора, определяют существование современного общества. Декорация Александра Боровского представляет собой белую стену с большой двуспальной кроватью посередине. Над кроватью картина: голубое небо с белыми облачками. Телефонный звонок, вбегает мужчина в пиджаке, но с голыми ногами и сообщает кому-то, что он в данный момент находится у стоматолога. С развитием сюжета стена будет постепенно отъезжать в глубину сцены, а кровать обнаружит волшебные свойства: под простыню залезает один человек, а через минуту там оказывается совсем другой. Простой, не столько театральный, сколько цирковой трюк воплощает мысль драматурга о том, что все спят со всеми, порою даже не отдавая себе в этом отчета. Режиссеру Петрову, как ни странно, удается преодолеть откровенную назидательность пьесы: мол, безнравственно современное общество, потому и плохо все. Кровать — конечно, не самое оригинальное место действия, но все ж лучше, чем дом престарелых, где развивается сюжет львиной доли идущих на нашей сцене пьес с участием артистов старшего поколения. Актеры, занятые в «Болеро», в основном молоды и держат внимание зрительного зала крепко. Каждому дано по две дуэтные сцены с разными партнерами. Роли как будто равноценные, но даже непрофессионалу очевидно, что совладельцы фирмы Виктор (Алексей Усольцев) и Роберт (Сергей Угрюмов) как персонажи сильно проигрывают циничной Марте (ее экстравагантный образ замечательно придуман Марианной Шульц) или безвольному и недалекому Томасу (Сергей Сосновский). Однако в целом обмен партнерами — а именно к этому сводится сюжет пьесы Когоута — идет динамично, и даже тексты вроде «У меня, кроме секса, еще душа есть» (перевод с чешского Владимира Савицкого) не особенно режут слух. Актерам удается уйти от предложенной драматургом схемы и увидеть за героями пьесы реальных людей со своими проблемами и страданиями, одиночеством и страхом. И тогда выясняется, что дело вовсе не в том, что Моника (Александра Березовец-Скачкова) желает использовать связь с министром (Дмитрий Бродецкий) для укрепления собственного бизнеса. Само общество обесценило любовь как сферу человеческих отношений. «Любовь можно купить!» — декларирует современное массовое сознание. Миллионы белозубых красавцев и красавиц убеждают: купи дорогой автомобиль, и любовь придет сама собой, приобрети в киоске пачку жевательной резинки — и страстный поцелуй обеспечен… Поэтому студент Кристофер (Денис Никифоров) без особого стеснения предлагает матери своего друга (в ироничном, а порою даже безжалостном исполнении Евдокии Германовой) взять его на содержание. Ванесса (Юлия Полынская) же ищет спасения в случайных связях через Интернет, ни с кем не встречаясь дважды: тогда можно с уверенностью утверждать, что, кроме чувственного влечения, ее с партнерами ничего не связывает. Неожиданно выясняется, что пьеса Когоута пронизана феминистским духом. Женщины здесь чаще всего берут инициативу в свои руки, манипулируют мужчинами как хотят, завладевают их деньгами и даже склоняют к самоубийству. Мужчины в свою очередь утомлены бизнесом и даже секс расценивают как обязанность. Диагноз, не располагающий к оптимизму. По спектаклю Петрова получилось, что люди забыли о самом главном — друг о друге, — сконцентрировавшись, так сказать, на техническом аспекте проблемы. Неслучайно такой искренностью пронизан миг, когда Кристофер, не говоря ни слова, гладит волосы Ванессы. И кажется, что сейчас сумасшедшая карусель остановится. Невозможно. Не для любви создан мир, в котором танцуется бесконечное болеро. Пресса О “купле-продаже” в искусстве и о зарождении “кадастровой драмы”, Елизавета Трусевич, Ревизор, 14.01.2017 Папино наследство, Виктор Борзенко, Новые известия, 27.01.2011 «Моя дорогая Матильда» на сцене МХТ имени Чехова, видеосюжет телеканала «Культура», 19.11.2010 Попытка автопортрета, Марина Гаевская, Культура, 22.03.2007 Жили и помнили: советская проза на сцене МХТ, Павел Руднев, Деловая газета «Взгляд», 8.03.2006 Русь уходящая, Григорий Заславский, Независимая газета, 24.01.2006 Ледяной дом, Ольга Фукс, Вечерняя Москва, 21.01.2006 Рисковал, но выиграл, Алексей Филиппов, Московские новости, 20.01.2006 Любовь в кубе, Глеб Ситковский, Газета, 19.01.2006 Современный Декамерон, Артем Солнышкин, Досуг&развлечения, 24.03.2005 Колесованные любовью, Алиса Никольская, Театральная касса, 18.03.2005 Кровать для десятерых, Александр Смольяков, Культура, 3.03.2005 КОГДА В ПОСТЕЛИ ЧУВСТВАМ ТЕСНО, Леонид Петров, Вечерняя Москва, 18.02.2005 Три вопроса Владимиру Петрову, Артем Солнышкин, Досуг&развлечения, 27.01.2005 | |
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ — КОНСТАНТИН ХАБЕНСКИЙ
