Имена

ОН ПОСТОЯННО НАЧИНАЛ ЖИЗНЬ ЗАНОВО

Ирина Тосунян, Литературная газета, 1.10.2002
Еще в студенческие годы Олег Ефремов написал в дневнике удивительные по дерзости замысла и точности предвидения строчки: «Я буду главным режиссером МХАТа». Для начала он создал «Современник» — необычный, дерзкий, свежий — и благодаря оглушительному успеху молодого театра в 1970 году получил-таки предложение стать главным режиссером МХАТа. На это судьба ему отпустила еще тридцать лет — весьма непростых, неоднозначных, временами скандальных, часто мучительных, но всегда полнозвучных. После смерти Олега Николаевича дотошно будет подсчитано, что Ефремов-актер в театре сыграл 50 ролей, в кино — 70. Ефремов-режиссер поставил около 70 спектаклей. Интересно, а считал ли кто, скольких он воспитал учеников?
Один из них, Роман КОЗАК, нынешний художественный руководитель Театра им. А. С. Пушкина, с Ефремовым познакомился точно так же, как и все его студенты: главреж МХАТа набирал свой очередной курс.


 — Роман Ефимович, знаю, что отношения с Ефремовым у вас складывались неформальные…

 — После окончания института Ефремов предложил мне работать во МХАТе артистом и еще ассистентом педагога на следующем набираемом им курсе.

 — Говорят, он обладал замечательной способностью распознавать в человеке педагогический дар. Да вам и самому, верно, хотелось преподавать? Или предложение Ефремова оказалось полной неожиданностью?

 — Думаю, наравне с другими дарами Олег Николаевич обладал и тем даром, о котором вы говорите. Мне же, конечно, преподавать хотелось. Еще в институте были потуги освоения смежных профессий: параллельно с обучением актерскому ремеслу я продолжал работать в студии «Человек» и уже там начинал самодеятельно режиссировать.

 — Вам легко было с Ефремовым работать?

 — Понимаете, какая штука, здесь вообще не подходят определения типа «легко» или «трудно». Вот, скажем, вишня, под которой растешь: хорошо тебе под этим деревом или нет? Ты можешь это дерево в какие-то моменты жизни даже и не любить, а в какие-то моменты оно тебя спасает, а потом захочется к другим деревьям прислониться? Это как жизнь. Поэтому «легко» и «трудно» — совершенно другие понятия. 

 — А бывало такое, когда казалось: «Невыносимо!»? Или наоборот: «Мы одной крови!»?

 — Были моменты, когда мне казалось, что последний раз разговариваю с Олегом Николаевичем, что больше не могу, что, наверное, перестаю его слышать, понимать. А часто бывало жаль, что разговор окончен, я бы говорил с ним еще, и еще, и еще? Он умел не только хорошо разговаривать, но и содержательно молчать. Потому что в эти самые моменты молчания разговаривать не прекращал, просто уходил дальше, дальше, и собеседнику за ним было не угнаться. Мысль у него была очень быстрая. Быстрее, чем слово.

 — А как это выражалось?

 — Я просто чувствовал, что он уже не здесь, что уже куда-то летит, уже что-то решает? А я был рядом и понимал, что за этой его комбинацией уж точно не угонюсь. У меня таких скоростей нет. У Ефремова была очень активная внутренняя жизнь. Казалось, внешне медлительный и взвешивающий, а на самом деле это просто внешняя скорость с внутренней не совпадали.

 — Вы считаете, свой срок на этой земле он прожить успел?

 — Я думаю, даже несколько сроков! Вот и в конце жизни начал проживать новый срок. У него тогда такая досада была на то, что физика его опаздывает и что эти физические страдания явственно ощутимы. Сколько я его помню, он постоянно начинал жизнь заново, постоянно ставил себе задачи новой жизни.

 — Как Учитель (с большой буквы) что он вам дал? Для профессии? Для души?

 — В отношении Ефремова это слово, «Учитель» — с большой буквы, — действительно правомерно. Хотя, знаете, с точки зрения утилитарной он совершенно не учил, как играть или как ставить. У него было фантастическое чутье. Он учил тому, как относиться к жизни, а стало быть, к профессии. Поскольку образом жизни для него была профессия, а не наоборот. Рядом с ним я учился не тому, как надо играть, а как надо жить. Хотя, конечно же, и как играть, Ефремов показывал замечательно. Он - гениальный артист. Один из немногих гениальных русских артистов. После него играть было уже невозможно. Об этом вам любой из актеров скажет. Поэтому вроде ничему я у него не учился и - научился всему. Во всяком случае, тому хорошему, что во мне есть.

 — А что он был для вас как режиссер?

 — Как актер у режиссера я работал у него только студентом. Репетировал Тузенбаха в «Трех сестрах». Потом был короткий период, когда вместе с Еленой Майоровой нас вводили в «Чайку». Мы занимались в основном с Мягковым, а потом пришел Ефремов и высказал гениальное замечание: «Ребята, не забывайте только, что вы люди». Это он сказал всем участникам спектакля. Я считаю это одним из самых гениальных режиссерских замечаний. И в той немногочисленной практике «актер — режиссер», которую я у него прошел, было совершенно четкое ощущение, до чего нужно дотягиваться.

В его последние режиссерские годы внутренний раздрай между душевной энергетикой и физической немощью не мог не сказываться. Его последние спектакли внешне подсознательно статичны при насыщенной внутренней жизни. Его спектакль «Три сестры» был фантастический, первые несколько спектаклей. Это уже потом они изменились.

 — Это был, что называется, «мхатовский» спектакль?

 — Это был очень глубинный, очень выстраданный, очень больной спектакль. Его репетировали два (!) года. Я знаю, что актеры очень долго сидели у Ефремова в кабинете и он «загружал» их внутренними смыслами, чего сегодня себе никто из постановщиков не позволяет. Сейчас: на ноги — и вперед! К концу жизни Олег Николаевич пришел, сформулирую так, к очень требовательному максимализму. И сегодня во время репетиции или спектакля я ловлю себя на мысли: как бы скрипнул зубами в этом месте Ефремов, как бы заходили у него желваки на скулах, как бы опустил глаза, увидев пошлость? Скажу больше: иногда я взгляд его за спиной улавливаю, и это не мистика. Есть несколько людей в моей жизни, в чью орбиту я попал и чей взгляд я на себе ощущаю.

 — То, что после смерти Ефремова вы ушли из МХАТа, оказалось поступком правильным?

 — Честно скажу: я не хотел уходить их МХАТа. Я просто понял, что надо уйти. Что пришел новый человек и он будет строить свой театр — со своим мировоззрением, со своей командой. И мне, в свою очередь, было дано понять, что я игрок не этой команды.

 — Теперь вы и театр, который решились возглавить, по всему видно, на подъеме. Можно сказать, что «обстоятельства так счастливо сложились, что?».

 — Это потом можно будет оценивать. Я же сегодня не пребываю в ощущении счастья или несчастья. Я просто знаю, что через месяц надо успеть сделать очередной спектакль.
Пресса
Роман Козак и его театр для людей, Александра Машукова, Медиацентр МХТ, 29.06.2022
«Без тебя скучно!», Мила Денёва, Комсомольская правда, 9.06.2015
Сегодня исполняется 55 лет со дня рождения Романа Козака, видеосюжет телеканала «Культура», 29.06.2012
«Она уникальный слухач и нюхач в профессии», Глеб Ситковский, Газета, 17.09.2007
Игорь Бочкин: Хочу, чтобы режиссер меня любил, Ольга Фукс, Вечерняя Москва, 16.02.2007
Дважды два будет четыре, Наталия Каминская, Культура, 3.03.2005
Душа на просвет, Ольга Фукс, Вечерняя Москва, 2.03.2005
Враг, который не сдается, Марина Давыдова, Известия, 1.03.2005
Парфюмер, Елена Ямпольская, Русский курьер, 27.02.2005
Худруки показали актерский мастер-класс, Роман Должанский, Коммерсант, 26.02.2005
Матрица: перезагрузка, Алена Карась, Российская газета, 26.02.2005
Вражья сила, Дина Годер, Газета.RU, 25.02.2005
Две головы лучше, Олег Зинцов, Ведомости, 25.02.2005
На лыжах по асфальту, Время новостей, 25.02.2005
Что случилось в аэропорту., Глеб Ситковский, Газета «Газета», 25.02.2005
Игра режиссеров, Коммерсант, 18.02.2005
«Джан», Павел Подкладов, НИГ Культура, 8.02.2005
Мрак народа, Олег Зинцов, Русский курьер, 1.02.2005
Четыре причины, Александр Соколянский, Ведомости, 1.02.2005
И ПЛАТОНОВ УЗОРНЫЙ ДО БРОВЕЙ, Новая газета, 31.01.2005
Алла Сигалова станцевала верблюда, Марина Шимадина, Коммерсантъ, 29.01.2005
«Действующие лица», Марина Багдасарян, Радио Культура, 19.01.2005
Черный принц, черный, черный…, Марина Давыдова, Время Новостей № 201, 30.10.2002
Любовь должна быть с кулаками, Елена Ямпольская, Новые известия, 29.10.2002
Слегка абсурдный вымысел, Роман Должанский, Коммерсант, 29.10.2002
В Театре Пушкина открыли дело писателей, Олег Зинцов, Ведомости, 28.10.2002
Эрос без Танатоса, Ирина Корнеева, Время МН, 26.10.2002
Страдания пожилого Вертера, Алексей Филиппов, Известия, 26.10.2002
ОН ПОСТОЯННО НАЧИНАЛ ЖИЗНЬ ЗАНОВО, Ирина Тосунян, Литературная газета, 1.10.2002
О месте трагедии, Григорий Заславский, Русский журнал, 29.03.2002
Дискотека в доме Капулетти, Елена Дьякова, Новая газета, 28.03.2002
Любовники смерти, Ирина Алпатова, Культура, 28.03.2002
Любовь в кислотный дождь, Алена Карась, Российская газета, 27.03.2002
Нет повести счастливее на свете…, Елена Ямпольская, Новые известия, 26.03.2002
Из жизни тинейджеров, Алексей Филиппов, Известия, 25.03.2002
Монах и два тинейджера, Артур Соломонов, Газета, 25.03.2002
Любовь где попало, Роман Должанский, Коммерсант, 25.03.2002
Расколдованная сцена, Марина Давыдова, Время новостей, 25.03.2002
В первом чтении, Олег Зинцов, Ведомости, 25.03.2002
Роман Козак о Шекспире В и витамине Т, Павел Подкладов, Ваш досуг, 18.03.2002
Роман Козак: Спектакль — это строчка текста, окруженная жизнью, Ирина Тосунян, Литературная газета, 13.03.2002
Культурный «хит», Итоги, 5.03.2002
Заметки о прошлогоднем снеге, Анатолий Смелянский, Московские новости, 17.01.2002
Ай да цензор, ай да сукин-сан!, Ирина Алпатова, Культура, 24.10.2001
Весь мир — Художественный театр, Лариса Юсипова, Ведомости, 16.10.2001
Академия клоунов, Алексей Филиппов, Известия, 15.10.2001
Удалось, Ольга Романцова, Время новостей, 15.10.2001
По ком каркает ворона, Роман Должанский, Коммерсант, 15.10.2001
К бараньим рогам отношусь иронично, Роман Должанский, Коммерсант, 13.10.2001
Роман Козак приглашает в театр Пушкина, Ирина Корнеева, Время МН, 27.09.2001